Страница:Дернбург. Пандекты. Т. I (1906).djvu/111

Эта страница была вычитана

— 96 —

§ 37. Аутентическое толкование^[1].

Аутентическое толкование есть установление содержания закона посредством каких-нибудь правовых органов.

Различают два вида такого толкования, именно обычное (узуальное) аутентическое толкование, путем обычая и судебной практики, и законное (легальное) толкование, путем закона; но оба вида объемлются одним общим понятием. Независимо от своих оснований, они сами по себе обладают принудительной силой, но их характер все же различен. В случае признания аутентического толкования путем обычая мы лишь обеспечиваем применение действующего права, причем совершенно отклоняется исследование первоначального особого смысла толкуемого закона. Законное аутентическое толкование издается обыкновенно для того, чтобы ввести в действие новый взгляд, несогласный с фактическим применением права, которое почему-либо не соответствует видам законодателя, или по меньшей мере для того, чтобы разрешить споры, возникающие на практике^[2].

Законодательство по самой природе вещей должно предоставлять судье простор для развития законодательных идей и применения их к отдельным явлениям жизни. В исключительных же случаях законное аутентическое толкование служит законодателю средством для указания правильного пути применения права^[3].

↑ Bremer в Bekkers Jahrb., т. 2, статья 7; Goeppert — издано Экком в Jherings Jahrb., т. 22, статья 1; Eisele в Archiv für civ. Praxis, т. 69, стр. 303.
↑ l. 37. D. de leg. 1. 3. Paulus libro 1 quaestionum: …optima enim est legum interpres consuetudo.
↑ Пример дает закон 31 мая 1880 г., представляющий аутентическое разъяснение и продолжение закона от 21 октября 1878 г. Начальник берлинской полиции на основании полномочий закона 21 октября 1878 г. выслал из Берлина некоторых социал-демократических членов рейхстага в течение сессии. Возник вопрос, вправе ли он был сделать это, и подлежат ли законному взысканию депутаты, не подчинившиеся этому распоряжению. Суды ответили на это утвердительно приговорами, не успевшими впрочем еще войти в законную силу; ибо упомянутый выше закон 31 мая 1880 г. разъяснил относящиеся сюда определения закона 21 октября 1878 г. в том смысле, что они не могут применяться к членам рейхстага и ландтага в период сессии. Этим были отменены и все взыскания. Подобное вторжение в правильный ход отправления правосудия, конечно, является обоюдоострым орудием: тем не менее едва ли законодательная власть когда-либо от него откажется.

[1] Bremer в Bekkers Jahrb., т. 2, статья 7; Goeppert — издано Экком в Jherings Jahrb., т. 22, статья 1; Eisele в Archiv für civ. Praxis, т. 69, стр. 303.

[2] . 37. D. de leg. 1. 3. Paulus libro 1 quaestionum: …optima enim est legum interpres consuetudo.

[3] Пример дает закон 31 мая 1880 г., представляющий аутентическое разъяснение и продолжение закона от 21 октября 1878 г. Начальник берлинской полиции на основании полномочий закона 21 октября 1878 г. выслал из Берлина некоторых социал-демократических членов рейхстага в течение сессии. Возник вопрос, вправе ли он был сделать это, и подлежат ли законному взысканию депутаты, не подчинившиеся этому распоряжению. Суды ответили на это утвердительно приговорами, не успевшими впрочем еще войти в законную силу; ибо упомянутый выше закон 31 мая 1880 г. разъяснил относящиеся сюда определения закона 21 октября 1878 г. в том смысле, что они не могут применяться к членам рейхстага и ландтага в период сессии. Этим были отменены и все взыскания. Подобное вторжение в правильный ход отправления правосудия, конечно, является обоюдоострым орудием: тем не менее едва ли законодательная власть когда-либо от него откажется.

[1]

[2]

[3]