закончилъ свою мысль Михайла, — доходить надо до нея... добиваться...
— Эхъ! Кабы узнать такое мѣсто, гдѣ жить-то не тошно!.. — крикнулъ Антонъ.
— Ушелъ бы?
— Махнулъ бы, безо всякихъ!..
Братья замолчали.
Что-то теплое, сближающее почувствовали они теперь другъ къ другу, какъ будто это случайно брошенное слово открыло тайники ихъ душъ.
— А вѣдь тятенька-то женить тебя хочетъ! — заговорилъ вдругъ съ оживленіемъ Михайла.
— Давно онъ хочетъ, — нехотя промолвилъ братъ. — Да моя-то, видно, сужена гдѣ-нибудь въ Африкѣ неряжена ходитъ, — добавилъ онъ со смѣшкомъ.
— Вчера говорилъ... Мы вышли изъ училища, а онъ выпивши... «Нашелъ, говоритъ, и невѣсту»...
— У волостного, слышь, былъ; прибавку ему пропивалъ.
— А ты почемъ знаешь?
— Тимошка сказывалъ.
— Ну, вотъ, и про Тимошку тоже былъ разговоръ. «Прокляну, говоритъ, ежели что! Онъ, говоритъ, съ ворами связался!.. Дружитъ!..»
Лицо Антона передернулось злою улыбкой.
— Это съ Тимошкой-то? — переспросилъ онъ мрачно. — Да нешто онъ воръ?
— А то кто же?
закончил свою мысль Михайла, — доходить надо до неё... добиваться...
— Эх! Кабы узнать такое место, где жить-то не тошно!.. — крикнул Антон.
— Ушёл бы?
— Махнул бы, безо всяких!..
Братья замолчали.
Что-то тёплое, сближающее почувствовали они теперь друг к другу, как будто это случайно брошенное слово открыло тайники их душ.
— А ведь тятенька-то женить тебя хочет! — заговорил вдруг с оживлением Михайла.
— Давно он хочет, — нехотя промолвил брат. — Да моя-то, видно, сужена где-нибудь в Африке неряжена ходит, — добавил он со смешком.
— Вчера говорил... Мы вышли из училища, а он выпивши... «Нашёл, говорит, и невесту»...
— У волостного, слышь, был; прибавку ему пропивал.
— А ты почём знаешь?
— Тимошка сказывал.
— Ну, вот, и про Тимошку тоже был разговор. «Прокляну, говорит, ежели что! Он, говорит, с ворами связался!.. Дружит!..»
Лицо Антона передёрнулось злою улыбкой.
— Это с Тимошкой-то? — переспросил он мрачно. — Да нешто он вор?
— А то кто же?
