— Пляш-ши!!. Чортовы куклы!
«Чортовы куклы» не спѣшили выполнять приказаніе. По ихъ возбужденнымъ лицамъ блуждало смущеніе: въ Лапотномъ изстари считали пляску однимъ изъ тягчайшихъ смертныхъ грѣховъ. Видимо, бабы не рѣшались раздражать небо при постороннемъ свидѣтелѣ.
— Чай, стыдно! Божью мать ща не провожали... — соскромничала Полька.
— А-а! Вы та-акъ?!. — рявкнулъ стражникъ, сдѣлавъ тщетную попытку вылѣзть изъ-за стола.
Бабы въ притворномъ испугѣ, съ визгомъ и хохотомъ, ринулись вонъ, въ заднюю избу.
Я воспользовался моментомъ и сталъ доказывать разъяренному стражнику, что бабы стыдятся меня, и онъ хорошо сдѣлаетъ, если меня отпуститъ, разрѣшивъ свиданье съ Трофимомъ.
Онъ смотрѣлъ мнѣ въ ротъ оловяннымъ взглядомъ и ничего не понималъ.
— Безъ пристава не возможно, — отвѣтилъ казачій урядникъ.
Упоминаніе о приставѣ кольнуло Гараську. Онъ воспрянулъ, взглянулъ осмысленнѣе и обидѣлся:
— Приставъ? Кирсановъ, учитель... Петра!.. Слушайте... Приставъ — я... Кто въ Лапотномъ приставъ?.. Га?!. Я — приставъ!.. Исправникъ — кто-о?.. Я!! Герасимъ Семеновъ... Губернато-оръ кто-о-о?
— Тебѣ чего надо? — повернулся онъ ко мнѣ довольно грубо.
— Пляш-ши!!. Чёртовы куклы!
«Чёртовы куклы» не спешили выполнять приказание. По их возбуждённым лицам блуждало смущение: в Лапотном исстари считали пляску одним из тягчайших смертных грехов. Видимо, бабы не решались раздражать небо при постороннем свидетеле.
— Чай, стыдно! Божью мать ща не провожали... — соскромничала Полька.
— А-а! Вы та-ак?!. — рявкнул стражник, сделав тщетную попытку вылезть из-за стола.
Бабы в притворном испуге, с визгом и хохотом, ринулись вон, в заднюю избу.
Я воспользовался моментом и стал доказывать разъяренному стражнику, что бабы стыдятся меня, и он хорошо сделает, если меня отпустит, разрешив свиданье с Трофимом.
Он смотрел мне в рот оловянным взглядом и ничего не понимал.
— Без пристава невозможно, — ответил казачий урядник.
Упоминание о приставе кольнуло Гараську. Он воспрянул, взглянул осмысленнее и обиделся:
— Пристав? Кирсанов, учитель... Петра!.. Слушайте... Пристав — я... Кто в Лапотном пристав?.. Га?!. Я — пристав!.. Исправник — кто-о?.. Я!! Герасим Семёнов... Губернато-ор кто-о-о?
— Тебе чего надо? — повернулся он ко мне довольно грубо.
