тогда своею обязанностью возвратить ему ларецъ, который спасъ его, и отпустить его во-свояси.
Онъ ничего не помнилъ о ларцѣ, но всетаки взялъ, когда добрая женщина предложила его, полагая, что какъ бы мало онъ ни стоилъ, все же доставитъ ему пропитаніе въ теченіе нѣсколькихъ дней. Найдя его, однако, весьма легкимъ, онъ нѣсколько разочаровался въ своихъ надеждахъ; тѣмъ не менѣе, когда его спасительницы не было дома, онъ открылъ ларецъ, желая взглянуть, чтб тамъ находится, и увидалъ множество драгоцѣнныхъ камней въ оправѣ и безъ оправы; онъ немножко понималъ въ этомъ толкъ и призналъ въ нѣкоторыхъ изъ камней высокое достоинство; возблагодаривъ Бога, не пожелавшаго его покинуть, Ландольфо окончательно воспрянулъ духомъ; но, какъ человѣкъ, въ короткое время уже дважды подвергавшійся жестокимъ превратностямъ, онъ боялся и третьяго несчастья; сообразивъ, что необходимо быть крайне осторожнымъ, чтобы довезти эти сокровища до дому, онъ какъ можно тщательнѣе завернулъ ихъ въ разныя тряпицы и потомъ сказалъ доброй женщинѣ, что не имѣетъ болѣе надобности въ ларцѣ, но что ему нуженъ мѣшокъ. Та охотно исполнила его просьбу, и Ландольфо, горячо поблагодаривъ за всѣ благодѣянія, съ котомкой за спиной распростился съ ней; сѣвъ затѣмъ на барку, онъ пріѣхалъ въ Бриндизи, а оттуда берегомъ добрался и до Трани, гдѣ встрѣтилъ своихъ земляковъ, суконщиковъ. Они пріодѣли его, когда онъ разсказалъ имъ всѣ свои приключенія, кромѣ эпизода съ ларцомъ. Затѣмъ они дали ему лошадь и провожатаго до Равелло, куда онъ, по его словамъ, хотѣлъ вернуться.
Считая себя, наконецъ, внѣ опасности, Ландольфо возблагодарилъ Бога, приведшаго его сюда, развязалъ мѣшочекъ и, разсмотрѣвъ съ величайшею тщательностью каждый предметъ, нашелъ, что у него столько камней и они такъ хорошо отдѣланы, что если продать ихъ за надлежащую цѣну, такъ онъ станетъ вдвое богаче, чѣмъ былъ при отъѣздѣ. Найдя возможность сбыть эти драгоцѣнности, Ландольфо послалъ кругленькую сумму въ Корфу, въ награду за услуги, оказанныя ему доброй женщиной, вытащившей его изъ воды, а затѣмъ въ Трани, тѣмъ, кто одѣлъ его; остальное, не желая болѣе торговать, онъ сохранилъ при себѣ и прожилъ въ достаткѣ до конца дней своихъ.
