виться къ Бельколоре и попытать счастья. Онъ прямо повернулъ къ ея хатѣ, смѣло вошелъ и сказалъ:
— Миръ дому сему! Кто дома?
Бельколоре, бывшая въ это время наверху, на сѣновалѣ, услыхавъ его, сказала:
— Добро пожаловать, батюшка! Что это вы ходите по такой жарѣ?
— Да вотъ, далъ Богъ, улучилъ минутку побыть съ тобою. Встрѣтилъ сейчасъ твоего мужа; онъ шелъ въ городъ.
Бельколоре слѣзла съ сѣновала, усѣлась и начала чистить конопляное сѣмя, которое ея мужъ незадолго передъ тѣмъ вымолотилъ.
— Ну, Бельколоре, — заговорилъ патеръ, — долго ли ты будешь меня морить такимъ манеромъ?
— Да что же я вамъ дѣлаю? — сказала, разсмѣявшись, Бельколоре.
— Ты-то ничего не дѣлаешь, правда, — сказалъ патеръ, — да за то и мнѣ не даешь дѣлать то, что я хочу.
— Ну, что вы, что вы! Развѣ можно духовнымъ дѣлать такія вещи?
— Да мы еще ихъ получше дѣлаемъ, чѣмъ другіе, — отвѣтилъ патеръ. — Почему бы и нѣтъ? Очень просто; мы рѣже въ работѣ, поэтому и крѣпче. Сама увидишь, коли хочешь. Дай-ка мнѣ распорядиться, — не будешь жалѣть!
— Чего тамъ, не будешь жалѣть, когда вы всѣ, вся ваша братья, извѣстные скареды. Какая отъ васъ польза?
— Успокойся, я не изъ такихъ. Чего ты хочешь, скажи? Пару туфель, гребенку [1], мотокъ хорошей шерсти или что иное?
— Ладно, ладно, отче! Все это у меня есть, — сказала Бельколоре. — А вотъ, коли вы хотите мнѣ сдѣлать удовольствіе, окажите мнѣ одну услугу, и тогда я готова на все, чего вы хотите.
— Скажи, что тебѣ надо, — отвѣчалъ патеръ, — я все сдѣлаю охотно.
— Мнѣ надо пойти въ субботу во Флоренцію, — сказала тогда Бельколоре, — сдать шерсть, которую я спряла, и кстати починить мой размотный станокъ. Вотъ, кабы вы мнѣ дали пять лиръ, которыя у васъ, я знаю, найдутся, такъ я выкупила бы у ростовщика мою темнокрасную юбку, да нарядный поясъ. А то теперь нельзя никуда показаться, не въ чемъ даже ходить по праздникамъ въ церковь. А я бы ужь вамъ всячески угодила!
— Клянусь тебѣ, что у меня сейчасъ нѣтъ такихъ денегъ! — сказалъ патеръ. — Но, повѣрь моему слову, на этой же недѣлѣ я съ тобою расплачусь съ удовольствіемъ.
— На посулы-то вы всѣ легки, — отвѣчала Бельколоре, — а потомъ и на попятный. Вы думаете и со мной удрать такую же штуку, какъ съ Биліуццой, которая такъ и отъѣхала ни съ чѣмъ? Она можетъ статься изъ-за этого только и пошла потомъ гулять. Нѣтъ у васъ съ собой денегъ такъ сходите за ними.
— Не заставляй меня ходить домой! — сказалъ патеръ. — Надо пользоваться минутою, пока никого нѣтъ. А то пойду, потомъ вернусь, а тутъ какъ разъ кто-нибудь придетъ и помѣшаетъ. Послѣ жди опять, когда подвернется случай.
- ↑ Въ подлинникѣ frenello; такъ называлось какое-то головное украшеніе, но какое именно, этого не рѣшили сами итальянскіе комментаторы Боккаччіо.Прим. перев.
