Одинъ монахъ, впавшій въ грѣхъ, заслуживающій тяжкаго наказанія, ловко уличаетъ въ томъ же грѣхѣ своего настоятеля и уклоняется отъ кары.
Филомена, окончивъ свой разсказъ, умолкла, а Діонео, сидѣвшій рядомъ съ нею и знавшій, что, по установленному порядку, очередь теперь за нимъ, началъ новый разсказъ, не дожидаясь повелѣнія королевы.
— Любезныя дамы! Если я вѣрно понимаю наше общее желаніе, мы собрались здѣсь затѣмъ, чтобы развлечься разсказами. Я полагаю, что каждый изъ насъ воленъ въ выборѣ повѣствованія, лишь бы разсказъ не грѣшилъ противъ этого общаго правила, то есть былъ бы занимателенъ; таково было желаніе, высказанное нашею королевою. Мы слушали исторію о томъ, какъ Авраамъ спасъ свою душу по совѣту Джанотто, и какъ умный Мельхиседекъ защитилъ свои богатства отъ покушеній султана Саладина. Мнѣ думается, что я не заслужу вашихъ упрековъ, если разскажу вамъ, какимъ ухищреніемъ одному монаху удалось защитить свою грѣшную плоть отъ заслуженнаго законнаго возмездія.
Въ недалеко отсюда отстоящей области Луниджанѣ былъ монастырь, прежде славившійся многочисленностью и святостью братіи, а теперь захудавшій. Былъ тамъ одинъ молодой монахъ, человѣкъ здоровый, сильный, крѣпкій, котораго не могли сломить ни посты, ни молитвы, ни изможденія плоти. Однажды среди бѣла дня, когда другіе монахи отдыхали, про-
