Двое сіэнцевь любятъ одну и ту же женщину, которая одному изъ нихъ приходится кумой. Кумъ умираетъ, по обѣщанію является къ другу и разсказываетъ ему, какъ чувствуетъ себя на томъ свѣтѣ.
Теперь осталось разсказать новеллу только королю. Когда женщины, сожалѣвшія о неповинномъ грушевомъ деревѣ, успокоились, онъ началъ:
— Вполнѣ попятно, что каждый справедливый король первый подчиняется тѣмъ законамъ, которые онъ издаетъ для своихъ подданныхъ. Если бы король не исполнялъ своихъ постановленій, его слѣдовало бы скорѣе считать рабомъ, достойнымъ наказанія, чѣмъ властелиномъ. Боюсь, что мнѣ, вашему королю, придется навлечь на себя подобное осужденіе, такъ какъ я почти виновенъ въ томъ, о чемъ только-что говорилъ. Правда, когда вчера я выбралъ тему для сегодняшнихъ нашихъ разсказовъ, я самъ намѣревался отказаться отъ преимуществъ, даваемыхъ мнѣ властью, и, подобно остальнымъ, думалъ говорить на заданную мною же самимъ тему. Но выбранная мной исторія уже разсказана, и послѣ нея я слышалъ столько прекрасныхъ новеллъ, что теперь положительно не могу придумать ни одной подходящей, которая соотвѣтствовала бы нашей темѣ. Итакъ, мнѣ придется преступить мое же собственное постановленіе. Я согласенъ за это принести вамъ какую угодно жертву, потерпѣть какое угодно наказаніе. Однако, прежде этого я воспользуюсь
