— Почтенныя дамы! На всѣ лады уже говорилось здѣсь о человѣческой изобрѣтательности и о всякаго рода случайностяхъ; такъ что, если бы сюда не явилась Личиска, которая своими рѣчами доставила мнѣ тему для завтрашнихъ бесѣдъ, то я боюсь, что долго ломалъ бы голову, отыскивая предметъ для разсказовъ. Она, какъ вы слышали, сказала, что изъ ея сосѣдокъ не было ни одной, которая вышла бы замужъ дѣвственницей, и присовокупила, что прекрасно знаетъ, какія штуки и замужнія продѣлываютъ надъ мужьями. Оставивъ въ сторонѣ первую часть темы, представляющую дѣтскія шалости, я полагаю, что о второй было бы интересно потолковать; а потому я хочу, чтобы завтра велись разсказы, по поводу заявленія Личиски, о штукахъ, какія продѣлывались когда-либо женщинами надъ своими мужьями, ради любви и собственнаго спасенія, а мужья догадывались о томъ, или нѣтъ.
Разсказывать на подобную тему нѣкоторымъ дамамъ показалось не особенно приличнымъ, и онѣ просили, чтобы онъ перемѣнилъ ее; но король возразилъ на это:
— Дамы, я знаю, что я вамъ предложилъ, не хуже васъ, и меня не можетъ заставить отказаться отъ этой темы ваше заявленіе; подумайте, нынче такое время, что лишь бы мужчины и женщины воздерживались отъ непристойныхъ поступковъ, а разсужденіе всякое позволительно. Развѣ вы не знаете, что вслѣдствіе испорченности нашей эпохи судьи покинули свои трибуналы; Божескіе и человѣческіе законы безмолвствуютъ, и всякому дается широкій произволъ заботиться самому о сохраненіи жизни; поэтому, если ваша добродѣтель и допуститъ немного свободную болтовню, то не ради того, чтобы проявить какую-либо непристойность въ дѣйствіяхъ, а просто ради того, чтобъ развлечь и себя, и другихъ; поэтому я не вижу, на какомъ основаніи можетъ кто бы то ни было упрекнуть васъ впослѣдствіи; помимо этого, ваше общество съ перваго же дня и до сего часа было вполнѣ нравственнымъ, что̀ бы тутъ ни говорилось; мнѣ не кажется, чтобы оно запятнало себя какимъ-либо дѣйствіемъ, и, Богъ дастъ, не запятнаетъ. Да и кому неизвѣстна ваша добродѣтель! Ее не въ состояніи, я думаю, поколебать не только какой-нибудь вольный разсказъ, но даже и самый страхъ смерти; наконецъ, говоря по правдѣ, если кто узнаетъ, что вы отказались однажды говорить о подобныхъ проказахъ, тотъ можетъ заподозрить, что и вы тутъ не безъ грѣха, оттого и не хотите разсказывать о нихъ. И такъ, оставьте ваши опасенія, болѣе подходящія къ мелкимъ душамъ, чѣмъ къ вашимъ, и, въ добрый часъ, пусть каждый думаетъ, какъ разсказать прелестную новеллу.
Выслушавъ это, дамы отвѣтили, что пусть будетъ такъ, какъ онъ желаетъ; тогда король далъ каждому позволеніе до обѣденнаго часа поступать по своему усмотрѣнію. Солнце стояло еще очень высоко, такъ какъ бесѣда была непродолжительна, а потому Діонео сѣлъ играть въ шашки, Элиза же, отозвавъ дамъ въ сторону, предложила имъ слѣдующее:
— Съ тѣхъ поръ, какъ мы здѣсь находимся, я все время хотѣла сводить васъ въ довольно близкое отсюда мѣсто, гдѣ, пожалуй, никто еще изъ васъ не бывалъ; оно называется Женской долиной, только я не могла улучить минуты, чтобъ пригласить васъ туда. Только сегодня солнце еще достаточно высоко, а потому, если вы пожелаете туда отправиться, я нисколько не сомнѣваюсь, что, когда придете, будете очень рады побыть тамъ подольше.
Дамы изъявили свою полную готовность. Кликнувъ одну изъ служа-
