ими родственниками и друзьями, что онъ воротится домой не иначе, какъ богатымъ человѣкомъ. Затѣмъ онъ пустился въ путь и началъ разбойничать по варварійскимъ берегамъ, грабя всякаго, съ кѣмъ только могъ справиться. Судьба ему въ этомъ благопріятствовала, и все шло бы хорошо, если бы онъ сумѣлъ умѣрить свои желанія. Но ему и его товарищамъ было мало быстраго обогащенія; имъ захотѣлось вдругъ пріобрѣсти несмѣтныя богатства; и вотъ однажды на нихъ напали сарацины на нѣсколькихъ корабляхъ и, несмотря на упорное сопротивленіе, захватили его въ плѣнъ вмѣстѣ со всѣми товарищами; въ бою многіе изъ нихъ были перебиты, судно ихъ пущено ко дну, а его самого отвезли въ Туписъ и здѣсь бросили въ тюрьму. Скоро въ Липари многимъ стало извѣстно, что всѣ, бывшіе съ Мартуччо на его суденышкѣ, погибли вмѣстѣ съ нимъ.
Молодая дѣвушка, страшно опечаленная отъѣздомъ Мартуччо, услыша, что и онъ погибъ вмѣстѣ съ другими, долго плакала и рѣшила покончить съ собою. Но у нея не хватало мужества сдѣлалъ это насильственнымъ образомъ, и она придумала особый способъ вѣрнаго самоубійства. Ночью вышла она тайкомъ изъ дома отца своего, пришла на берегъ и нашла какую-то отдѣльно стоявшую рыбачью ладью, въ которой оставались мачта, паруса и весла, не прибранные владѣльцами. Она тотчасъ сѣла въ эту ладью, отошла на веслахъ на нѣкоторое разстояніе въ море (такъ какъ обладала нѣкоторымъ навыкомъ въ плаваніи по морю, подобно всѣмъ женщинамъ того острова), потомъ бросила весла и руль, поставила парусъ и отдалась на волю вѣтра. Она была вполнѣ увѣрена, что либо вѣтеръ опрокинетъ суденышко, плывшее безъ руля и балласта, либо нанесетъ его на какой-нибудь подводный камень, о который оно разобьется, и тогда она, если бы даже хотѣла, будетъ уже не въ состояніи спастись и неминуемо погибнетъ. Она завернула голову въ накидку и, горько плача, легла на дно лодки.
Однако, все случилось иначе, чѣмъ она предполагала. Вѣтеръ въ то время случился самый легкій, волненіе небольшое. Лодка спокойно шла по вѣтру, къ вечеру слѣдующаго дня пробѣжала сотню миль до Туниса и была прибита къ берегу, неподалеку отъ города, называемаго Сузою. Дѣвушка не знала, гдѣ она, среди моря или у берега; она не разсчитывала ни на какой счастливый исходъ и не хотѣла даже поднять головы. Въ ту минуту, когда суденышко прибило къ берегу, тамъ случилась одна бѣдная женщина, жена рыбака, убиравшая сѣти. Увидя ладью, она очень удивилась, что судно подъ парусомъ ударилось въ берегъ; ей подумалось, что вѣрно это рыбачья лодка, а рыбаки въ ней заснули; она подошла къ ладьѣ и увидѣла, что въ ней лежитъ одна одинехонька молодая дѣвушка. Она громко окликнула ее нѣсколько разъ и, наконецъ, заставила придти въ себя; по одеждѣ она тотчасъ узнала въ ней христіанку и спросила ее по-итальянски, какимъ образомъ она тутъ очутилась. Дѣвушка, слыша итальянскую рѣчь, подумала, что противный вѣтеръ пригналъ ее назадъ въ Липари. Поднявшись на ноги, она оглядѣлась вокругъ и, не узнавая окрестностей и только видя, что пристала къ берегу, спросила у той женщины, куда она попала.
— Дитя мое, — отвѣтила та, — ты неподалеку отъ города Сузы, въ Варварійскихъ владѣніяхъ.
Дѣвушка, слыша это, очень опечалилась, что Господь не пожелалъ послать ей смерти; не зная, что ей дѣлать, она сѣла около лодки и
