гое имѣетъ нѣкоторую правдоподобность, третье же — совершенно непохоже на истину. Между тѣмъ многіе изъ сновъ сбываются, и существуютъ люди, вѣрящіе каждому сновидѣнію не меньше, чѣмъ тому, что видятъ на яву; такіе люди радуются или печалятся подъ вліяніемъ грезъ, судя но тому, надежду или страхъ вселяютъ въ нихъ сонныя видѣнія. Есть и такіе люди, которые, наоборотъ, не вѣрятъ ни одному сну до тѣхъ поръ, пока на нихъ не обрушится бѣда, предсказанная грезой. Я не хвалю ни тѣхъ, ни другихъ. Конечпо, не всѣ сны правдивы, но и не всѣ обманчивы. Въ томъ, что сновидѣнія сбываются не всегда, каждый изъ насъ можетъ убѣдиться по собственному опыту. Что не всѣ сны лгутъ, мы уже видѣли изъ новеллы Филомены; я тоже хочу подтвердить это своимъ разсказомъ. Если человѣкъ ведетъ добродѣтельную жизнь, никакой сонъ, конечно, не остановитъ его благихъ начинаній, не запугаетъ его. Равнымъ образомъ, когда сонъ, повидимому, обѣщаетъ успѣхъ злому, безнравственному дѣлу, — не слѣдуетъ вѣрить ему. Но начнемъ же новеллу.
Въ городѣ Брешіи нѣкогда жилъ одинъ дворянинъ, но имени Негро ди Поите Караро. У него было нѣсколько дѣтей и между прочимъ дочь Андреола, молодая, очень красивая и не замужняя. Она влюбилась въ своего сосѣда Габріотто, человѣка низкаго происхожденія, но отличавшагося прекрасной нравственностью и красотой. При помощи своей служанки красавица не только открыла ему свою любовь, но и стала видѣться съ ннмъ въ саду своего отца. Чтобы ничто, кромѣ смерти, не могло разорвать узъ ихъ жаркой любви, они тайно обвѣнчались. Время шло; молодые люди продолжали видѣться, скрывая свою любовь. Однажды Андреола увидѣла во снѣ, будто она въ саду съ Габріотто блаженствуетъ въ его объятіяхъ; вдругъ ей почудилось, что отъ тѣла Габріотто отдѣлилось что-то темное, ужасное; Андреола не могла хорошенько разсмотрѣть страшнаго образа; и вотъ какъ ей снилось, темное существо овладѣло Габріотто, съ ужасной силой вырвало его изъ ея рукъ и вмѣстѣ съ нимъ скрылось подъ землю; она словно чувствовала, что они никогда больше уже не увидятся. Андреола была въ полномъ отчаяніи и даже проснулась отъ страха; проснувшись же, красавица въ первую минуту обрадовалась, что видѣла только страшный сонъ; однако, воспоминаніе объ ужасныхъ грезахъ вселило въ нее недоброе предчувствіе. Поэтому, когда Габріотто сказалъ Андреолѣ, что придетъ къ ней, она всѣми силами старалась уговорить остаться лучше дома. Однако, видя, что молодой человѣкъ сильно желаетъ этого свиданія, и боясь, чтобы въ немъ не зародилось какихъ-либо недобрыхъ подозрѣній, Андреола согласилась на мольбы своего друга и приняла его ночью въ саду. Красавица собрала множество бѣлыхъ и красныхъ розъ (стояла пора ихъ расцвѣта) и вмѣстѣ со своимъ другомъ сѣла на берегу прекраснаго каскада. Черезъ нѣсколько времени Габріотто спросилъ Андреолу, почему она сначала запретила ему придти въ садъ. Молодая женщина разсказала ему все: и свой сонъ, и предчувствіе, зародившееся въ ней. Габріотто засмѣялся надъ своей подругой; онъ сказалъ, что глупо вѣрить снамъ, которые зависятъ только отъ того, слишкомъ много поѣлъ человѣкъ или совсѣмъ не ѣлъ, что можно ежедневно убѣдиться, какъ обманчивы грезы. Въ заключеніе Габріотто прибавилъ:
— Если бы я вѣрилъ снамъ, то не пришелъ бы сюда, не столько изъ-
