нихъ словахъ. Онъ разстался съ нею, рѣшивъ не подвергать ея слишкомъ строгому наказанію; онъ надѣялся, что потеря возлюбленнаго потушитъ ея горячую страсть. Танкредъ приказалъ двоимъ стражникамъ, приставленнымъ къ Джускардо, въ эту же ночь задушить его, вынуть изъ его груди сердце и принести его къ Танкреду. Служители исполнили приказаніе принца. Когда наступилъ день, Танкредъ велѣлъ принести великолѣпный золотой кубокъ, положилъ въ него сердце Джускардо и послалъ его со слугой къ Гисмондѣ, приказавъ сказать принцессѣ: «Твой отецъ посылаетъ тебѣ этотъ подарокъ, чтобы утѣшить тебя въ потери того, что̀ ты любила больше всего на свѣтѣ, и чтобы порадовать тебя такъ, какъ ты порадовала его».
Рѣшеніе Гисмонды было непоколебимо. Разставшись съ отцомъ, она достала ядовитыхъ травъ, выварила изъ нихъ сокъ и развела его въ водѣ, чтобы въ случаѣ, если сбудется то, чего она опасалась, имѣть отраву наготовѣ. Слуга подалъ принцессѣ кубокъ и повторилъ слова Танкреда. Гисмонда безтрепетно приняла подарокъ отца. Услыхавъ рѣчь слуги, она увидѣла сердце и тотчасъ поняла все. Взглянувъ на посланца Танкреда, она сказала: «Такое сердце достойно золотого гроба — иной не годился бы для него, и мой отецъ поступилъ разумно и хорошо».
Принцесса поцѣловала сердце и продолжала: «Мой отецъ всегда любилъ меня, любилъ до этого послѣдняго часа моей жизни. Однако, онъ еще никогда лучше не доказывалъ мнѣ своей нѣжности, чѣмъ въ эту минуту; передай же ему благодарность за его любовь и за этотъ подарокъ».
Гисмонда обратила глаза на сердце, лежавшее въ кубкѣ, который держала въ рукѣ, и снова заговорила:
— О, сладкій источникъ всѣхъ моихъ радостей! Да будетъ проклята жестокость человѣка, показавшаго тебя моимъ тѣлеснымъ очамъ! Я съ такимъ наслажденіемъ ежеминутно созерцала тебя духовнымъ взглядомъ! Путь твой оконченъ! Судьба твоя исполнилась! Ты достигло той цѣли, къ которой подвигаются всѣ! Ты избавилось отъ несчастій жизни, отъ трудовъ и усталости. Самъ врагъ твой счелъ тебя достойнымъ великолѣпной гробницы. На погребеніи твоемъ не хватало только одного: слезъ женщины, которую ты, дорогое мнѣ сердце, такъ нѣжно любило при жизни. Чтобы вызвать ихъ — Богъ внушилъ моему безжалостному отцу мысль послать тебя ко мнѣ. И мои слезы омоютъ тебя, хотя я намѣревалась умереть съ сухими глазами и спокойнымъ лицомъ. Потомъ я безъ колебаній соединю мою душу съ тою, которая жила въ тебѣ. Съ нею хочу я войти въ невѣдомый міръ. Я увѣрена, что твоя душа еще здѣсь, что она созерцаетъ мѣсто, гдѣ мы были такъ счастливы. Я увѣрена, что она любитъ меня и ожидаетъ мою душу!
Сказавъ это, Гисмонда стала плакать, но безъ стенаній и криковъ, свойственныхъ женщинамъ. Слезы принцессы лились потоками; можно было подумать, что въ головѣ ея скрытъ источникъ воды; Гисмонда наклонилась надъ кубкомъ, осыпала безсчетными поцѣлуями мертвое сердце и роняла столько слезъ, что было удивительно видѣть ихъ. Придворныя дамы, окружавшія принцессу, не знали, что за сердце лежитъ въ золотой чашѣ, не понимали также и словъ Гисмонды, однако, плакали отъ состраданія къ ея печали, съ участіемъ спрашивали молодую женщину о причинѣ ея горя и старались, какъ умѣли, утѣшить ее. Наконецъ, принцесса подняла голову, осушила глаза и сказала:
— О, горячо любимое сердце, я исполнила послѣдній долгъ относительно
