развлеченіе тѣмъ, о которыхъ такъ много думали Гвидо Кавальканти и Данте Алигіери уже въ немолодыхъ годахъ, а также Чино да Пистойя, старикъ, дожившій до очень преклонныхъ лѣтъ. Я могъ бы привести много примѣровъ, доказывающихъ, что даже древніе великіе мужи до старости служили женщинамъ, но я не хочу удаляться отъ моей главной темы. Если нападающіе на меня не слыхали ни о чемъ подобномъ — пусть сами они отыскиваютъ такіе примѣры.
Далѣе: мнѣ даютъ совѣтъ подняться на Парнасъ къ музамъ; признаюсь, онъ недуренъ. Однако, мы не можемъ постоянно быть съ этими богинями и музы не въ состояніи все время оставаться съ нами. Если же человѣкъ, покинувъ музъ, ищетъ общества существъ наиболѣе похожихъ на нихъ, — нельзя его порицать за это. Музы — женщины, а хотя женщины и не имѣютъ всѣхъ преимуществъ музъ, тѣмъ не менѣе онѣ очень на нихъ похожи, а потому, если бы женщины не нравились мнѣ сами по себѣ, это сходство заставило бы меня полюбить ихъ. Скажу еще: я не написалъ ни одной строчки въ честь какой-либо музы, а женщины часто внушали мнѣ мысль пѣть имъ хвалы. Правда, музы научили меня слагать стихи, помогали мнѣ писать и, кто знаетъ, можетъ быть, въ то время, когда я сочинялъ мои простыя новеллы, онѣ были со мной и подсказывали мнѣ разныя выраженія, благоволя ко мнѣ изъ-за своего сходства съ женщинами. Поэтому, составляя мои маленькіе, простые разсказы, я не настолько былъ далеко отъ музъ или отъ Парнаса, какъ увѣряютъ нѣкоторые.
Но что̀ возражу я людямъ, которые изъ состраданія къ моей судьбѣ совѣтуютъ мнѣ заботиться о пріобрѣтеніи средствъ къ жизни? Право, не знаю. Только одно извѣстно мнѣ, а именно какой отвѣтъ дали бы они, если бы я попросилъ у нихъ хлѣба: «Иди, заработай-ка себѣ пропитаніе своими сказками!» сказали бы они. Но вѣдь дѣйствительно многіе великіе поэты нашли въ своихъ разсказахъ и сказкахъ бо̀льшія богатства, чѣмъ алчные скупцы въ своихъ сокровищницахъ. Знаменитые писатели своими сочиненіями прославили ту эпоху, въ которую они жили, тогда какъ жадность погубила многихъ, желавшихъ пріобрѣсти больше средствъ, чѣмъ имъ было нужно. Что сказать еще? Что мои противники, предлагающіе мнѣ заботиться о средствахъ къ жизни, прогонятъ меня, если я приду къ нимъ просить у нихъ помощи? Слава Богу, я не нуждаюсь въ ней, но даже если и впаду въ крайнюю бѣдность, то, слѣдуя примѣру апостола, сумѣю вытерпѣть ее и перенести съ достоинствомъ. Пусть же сострадательные люди не заботятся обо мнѣ больше, чѣмъ я самъ забочусь о себѣ.
Говорящимъ, будто я искажаю описываемыя событія, предлагаю принести мнѣ оригиналы, такъ ужасно обезображенные мною. Если дѣйствительно окажется, что эти оригиналы расходятся съ моими новеллами, я первый сознаю правоту подобнаго замѣчанія и постараюсь немедленно исправить мои погрѣшности. Но если мои противники ничѣмъ не подтвердятъ своихъ словъ, я предоставлю имъ думать все, что они желаютъ, а самъ замѣчу только, что не я, а они искажаютъ истину.
Мнѣ кажется, больше возражать не слѣдуетъ. Льщу себя надеждой, что съ помощью Божіей и вашей, мои прелестныя читательницы, мнѣ удастся продолжать идти по своему пути, оборотившись спиной къ яростному вѣтру и предоставляя ему бушевать. Я знаю, что со мной не можетъ случиться ничего худшаго, чѣмъ съ пылью, которую вихрь крутитъ,
