Въ Тосканѣ нѣкогда существовало и теперь еще существуетъ одно аббатство, расположенное, какъ это мы часто видимъ, въ мѣстности, не особенно населенной; аббатомъ былъ тамъ одинъ монахъ, во всѣхъ отношеніяхъ человѣкъ благочестивѣйшій, но только не по женской части; однако, умѣлъ дѣйствовать такъ осторожно, что почти никто не только не зналъ, но даже и не подозрѣвалъ объ этой его слабости; всѣ считали его святѣйшимъ и праведнѣйшимъ человѣкомъ во всѣхъ отношеніяхъ. Случилось, что съ аббатомъ подружился одинъ богатый горожанинъ, по имени Ферондо, грубый до крайности матеріалистъ, дружба котораго нравилась аббату только ради нѣкотораго развлеченія, доставляемаго ему подчасъ тупостью Ферондо. Аббатъ замѣтилъ, что Ферондо женатъ на очень красивой женщинѣ, и такъ сильно въ нее влюбился, что не могъ ни о чемъ другомъ думать, ни днемъ, ни ночью. Зная между тѣмъ, что, хотя Ферондо и былъ въ другихъ отношеніяхъ очень простъ и ненаблюдателенъ, однако, въ любви къ своей женѣ и въ ея охранѣ былъ прехитрый, аббатъ почти отчаивался въ успѣхѣ; всетаки, какъ человѣкъ находчивый, онъ добился, что Ферондо, вмѣстѣ съ своею супругою, нерѣдко приходилъ погулять въ саду аббатства. Здѣсь онъ скромно бесѣдовалъ съ ними о блаженствѣ вѣчной жизни и о святыхъ подвигахъ, совершавшихся встарину различными мужами и женами, такъ что у супруги Ферондо явилось желаніе исповѣдаться у аббата. Она попросила позволенія у мужа и получила его.
Къ величайшему удовольствію аббата, она пришла, наконецъ, къ нему на исповѣдь. Сѣвъ у его ногъ, она начала такъ:
— Ваше преподобіе, если бы Богъ даровалъ мнѣ дѣйствительно мужа, или совсѣмъ бы его не далъ, можетъ быть, мнѣ было бы и легко, при вашихъ наставленіяхъ, вступить на путь, который, по вашимъ словамъ, ведетъ ближняго къ вѣчной жизни; но, принявъ во вниманіе, каковъ мой Ферондо и какова его глупость, я прямо могу считать себя вдовою; а все же я замужемъ, потому что при его жизни не могу взять себѣ другого мужа; при своемъ слабоуміи, онъ, вдобавокъ, безъ всякой причины и сверхъ всякой мѣры, ревнуетъ меня, такъ что я живу съ нимъ изъ-за этого въ безпрестанной тревогѣ и ссорахъ; а потому прежде чѣмъ перейти къ исповѣди объ остальномъ, я смиренно прошу васъ: дайте мнѣ, пожалуйста, какой-нибудь совѣтъ: если не будетъ мнѣ дана возможность поступать по доброй волѣ, то мало поможетъ исповѣдь и прочіе благіе совѣты.
Признаніе это наполнило душу аббата великой отрадой, и ему показалось, что судьба отверзаетъ путь его пламеннѣйшимъ желаніямъ.
— Дочь моя, — отвѣчалъ онъ, — я вѣрю, что очень тяжело для такой прекрасной и нѣжной дамы, какъ вы, имѣть мужа остолопа, но еще большее несчастіе, вѣрю я, имѣть ревнивца, а такъ какъ у васъ и то и другое, то не трудно повѣрить и вашимъ мученіямъ, однако, говоря кратко, я не вижу иного средства, кромѣ одного развѣ, которое могло бы излечить Ферондо отъ его ревности; лекарство для его исцѣленія я хорошо сумѣю приготовить, лишь бы у васъ хватило силы хранить втайнѣ то, что я скажу вамъ.
Дама отвѣчала:
— Не сомнѣвайтесь въ томъ, отецъ мой; я скорѣе умру, тѣмъ сообщу другому, разъ вы не приказываете мнѣ говорить!
Аббатъ продолжалъ:
