все гнало сильнымъ вѣтромъ, хотя онъ былъ поврежденъ и почти полонъ воды.
На немъ оставались лишь невѣста и ея прислужницы. Всѣ онѣ, обезсиленныя страхомъ и морскою качкой, лежали на палубѣ, какъ мертвыя, а корабль стремительно мчался, пока не хватился о берегъ острова Маіорки. Онъ несся съ такой бѣшеной силой, что весь почти врѣзался въ песокъ на такомъ разстояніи отъ берега, что можно было, пожалуй, докинуть камнемъ, и остановился здѣсь; хотя всю ночь его трепали вѣтеръ и море, но уже не въ состояніи были сдвинуть съ мѣста.
Занялся бѣлый день. Когда буря утихла, Алатьель, чуть живая, подняла голову и, какъ ни была слаба, принялась звать то одного, то другого изъ слугъ; по напрасно она кликала ихъ: они были слишкомъ далеко. Не получая никакого отвѣта и никого не видя, она сначала удивилась, а затѣмъ пришла въ ужасъ. Она поднялась черезъ силу и увидала всѣхъ женщинъ, сопутствовавшихъ ей, и другихъ лежащими неподвижно на палубѣ. То одну, то другую она громко звала, шевелила но изъ нихъ мало кто приходилъ въ себя; многія отъ жестокихъ страданій желудка и отъ страха умерли. Это еще болѣе ужасало Алатьель; тѣмъ не менѣе, чувствуя необходимость въ совѣтѣ, ибо видѣла себя совсѣмъ одинокой, не знала и не понимала, гдѣ находится, Алатьель до того тормошила тѣхъ, кто остался живъ, что заставила ихъ подняться. Услыхавъ, что и имъ неизвѣстно, куда дѣлись мужчины, и видя, что корабль въѣхалъ въ землю и полонъ воды, она принялась горько плакатъ вмѣстѣ съ ними. Былъ уже девятый часъ, а между тѣмъ ни на берегу, ни въ иномъ мѣстѣ никто еще не показывался, въ комъ онѣ могли бы пробудить нѣкоторое состраданіе и желаніе помочь.
Было ужъ больше девяти часовъ, когда случайно, возвращаясь изъ своего помѣстья, проѣзжалъ мимо одинъ дворянинъ, но имени Периконе да Визальго, со своими верховыми слугами. Увидѣвъ корабль, онъ сразу догадался, въ чемъ дѣло и приказалъ одному изъ слугъ постараться, не мѣшкая, взойти на него и доложить, что̀ тамъ окажется. Слуга хотя и съ трудомъ, но всетаки взобрался на корабль и нашелъ тамъ прекрасную женщину въ небольшомъ обществѣ другихъ. Трепеща, всѣ онѣ стояли, притаившись у корабельнаго носа. Едва онъ увидѣлъ ихъ, какъ онѣ, рыдая, стали молить его о милосердіи; однако, замѣтивъ, что онъ не понимаетъ ихъ и онѣ его тоже, женщины старались знаками объяснить постигшее ихъ несчастіе.
Слуга, осмотрѣвъ все какъ можно внимательнѣе, разсказалъ Периконе, что тамъ было. Тотъ приказалъ людямъ немедля взобраться туда и захватить женщинъ вмѣстѣ съ наиболѣе драгоцѣнными вещами, какія тамъ найдутся и какія можно взять съ собою; затѣмъ онъ отправился съ добычей въ свой замокъ. Здѣсь женщины подкрѣпились ѣдою и отдыхомъ, а Периконе догадался по богатымъ сокровищамъ, что найденная женщина, должно быть, весьма знатнаго рода. Онъ вскорѣ убѣдился въ томъ и по почету, который оказывали ей одной другія женщины. Хотя она поблѣднѣла и подурнѣла отъ морской болѣзни, всетаки черты ея лица показались Периконе прекрасными; поэтому онъ сразу рѣшилъ про себя, что если она не замужемъ, то онъ на ней женится; если же ей нельзя быть его супругой, то она станетъ его возлюбленной. Периконе былъ человѣкъ мужественнаго вида и очень крѣпкій. Послѣ того, какъ въ теченіе нѣсколькихъ дней Алатьели всячески угождали, по его приказанію, и она совершенно
