о которомъ я еще показывалъ въ одномъ изъ первыхъ пунктовъ отвѣтовъ моихъ на вопросы отъ 13 января (п. 3.), говоря, что Бѣлоцерковское предположеніе, отвергнутое на контрактахъ 1825 года, во второй половинѣ того же года возобновлено было, и описывая планъ онаго. Главныя его черты были: изведеніе Государя Императора во время смотра и шествіе на Москву. Сіе принималъ 3 корпусъ на себя. Потомъ совмѣстно и современно: революція въ Петербургѣ чрезъ сѣверное общество, коему предоставлялось назначеніе временнаго правленія и, наконецъ, составленіе лагеря при Кіевѣ чрезъ остальную часть южнаго общества.
Изъ сего плана изволитъ комитетъ усмотрѣть, что главное начальное революціонное дѣйствіе Васильковская Управа представляла себѣ чрезъ третій корпусъ, къ которому долженствовали присоединиться всѣ тѣ прочія войска 1 арміи, которыя къ революціи пристанутъ; что дѣйствіе, по революціонному значенію второе, а по устройству временнаго правленія — важнѣйшее, предоставлялось Петербургскому округу, а всѣмъ прочимъ членамъ и управамъ съ директоріею южнаго края предоставлялось дѣйствіе по 2 арміи и Херсонскимъ поселеніямъ для составленія при Кіевѣ одного, такъ сказать, обсерваціоннаго пограничнаго и притомъ бездѣйствующаго корпуса.
При семъ да будетъ мнѣ дозволено замѣтить, что ежели бы я имѣлъ ту жестокую склонность и ту отчаянную рѣшимость на кровопролитіе, которыя многіе члены въ своихъ показаніяхъ мнѣ приписываютъ, то вѣрно бы въ планѣ Васильковской управы получилъ другое какое-нибудь назначеніе. Когда Бестужевъ-Рюминъ сообщилъ о семъ планѣ, то я ему отвѣтствовалъ то, что всегда говорилъ, то-есть, что безъ Сѣвернаго округа дѣйствовать намъ нельзя; и потому надобно прежде окончательнаго рѣшенія знать положеніе Сѣвернаго округа. Ежели они могутъ произвести революцію съ успѣхомъ, то можно будетъ уже тогда приступить къ окончательному пріуготовленію средствъ къ дѣйствію, и мы по 2-й арміи, усиливъ тогда всевозможно пріобрѣтеніе членовъ и умноженіе общества, будемъ содѣйствовать, сколько возможно. Но ежели въ Петербургѣ они еще не довольно сильны для произведенія революціи, то и намъ начинать нельзя.
Объявленіе Бестужева въ ихъ увѣренности въ Семеновскихъ солдатахъ, находящихся во всѣхъ почти полкахъ 3 корпуса, представляло силы и надежды Васильковской управы въ болѣе положительномъ видѣ, нежели въ прежнихъ случаяхъ бывало; но все-таки нельзя было дѣйствоваіь безъ Сѣвернаго округа (показанія 6 апрѣля, п. 30).
— Вы разсказывали полковнику Давыдову, что присутствовавшій въ совѣщаніяхъ въ лагерѣ при Лещинѣ полковникъ Артамонъ Муравьевъ присягнулъ на Евангеліи покуситься на жизнь блаженной памяти Государя Императора.
Поясните, кто вамъ сообщилъ свѣдѣніе о семъ?
— Всѣ свѣдѣнія, которыя я имѣю о Васильковской управѣ, а слѣдовательно и объ Артамонѣ Муравьевѣ, получилъ я отъ одного только Бестужева-Рюмина, точно такъ же и сіе мнѣ разсказывалъ онъ (то же, п. 31).
о котором я еще показывал в одном из первых пунктов ответов моих на вопросы от 13 января (п. 3.), говоря, что Белоцерковское предположение, отвергнутое на контрактах 1825 года, во второй половине того же года возобновлено было, и описывая план оного. Главные его черты были: изведение Государя Императора во время смотра и шествие на Москву. Сие принимал 3 корпус на себя. Потом совместно и современно: революция в Петербурге чрез северное общество, коему предоставлялось назначение временного правления и, наконец, составление лагеря при Киеве чрез остальную часть южного общества.
Из сего плана изволит комитет усмотреть, что главное начальное революционное действие Васильковская Управа представляла себе через третий корпус, к которому долженствовали присоединиться все те прочие войска 1 армии, которые к революции пристанут; что действие, по революционному значению второе, а по устройству временного правления — важнейшее, предоставлялось Петербургскому округу, а всем прочим членам и управам с директориею южного края предоставлялось действие по 2 армии и Херсонским поселениям для составления при Киеве одного, так сказать, обсервационного пограничного и притом бездействующего корпуса.
При сем да будет мне дозволено заметить, что ежели бы я имел ту жестокую склонность и ту отчаянную решимость на кровопролитие, которые многие члены в своих показаниях мне приписывают, то верно бы в плане Васильковской управы получил другое какое-нибудь назначение. Когда Бестужев-Рюмин сообщил о сем плане, то я ему ответствовал то, что всегда говорил, то есть, что без Северного округа действовать нам нельзя; и потому надобно прежде окончательного решения знать положение Северного округа. Ежели они могут произвести революцию с успехом, то можно будет уже тогда приступить к окончательному приуготовлению средств к действию, и мы по 2-й армии, усилив тогда всевозможно приобретение членов и умножение общества, будем содействовать, сколько возможно. Но ежели в Петербурге они еще не довольно сильны для произведения революции, то и нам начинать нельзя.
Объявление Бестужева в их уверенности в Семеновских солдатах, находящихся во всех почти полках 3 корпуса, представляло силы и надежды Васильковской управы в более положительном виде, нежели в прежних случаях бывало; но всё-таки нельзя было действоваиь без Северного округа (показания 6 апреля, п. 30).
— Вы рассказывали полковнику Давыдову, что присутствовавший в совещаниях в лагере при Лещине полковник Артамон Муравьев присягнул на Евангелии покуситься на жизнь блаженной памяти Государя Императора.
Поясните, кто вам сообщил сведение о сем?
— Все сведения, которые я имею о Васильковской управе, а следовательно и об Артамоне Муравьеве, получил я от одного только Бестужева-Рюмина, точно так же и сие мне рассказывал он (то же, п. 31).
