1820 Маія
листьями; на 6 футь отъ входа отгорожена передняя комнаша. Вся внутренномть опрятно обтянута тонкими рогожами; на полу, гдѣ живущіе обыкновенно садятся или спятъ, также послано нѣсколько рогожъ. По стѣнѣ вдоль домика, повѣшѣены были пики, длиною въ 24 фута, жезлъ, начальническіе знаки и разные человѣческіе изображенія изъ дерева, выкрашенные красною краскою. Прочія жилища были не такъ отдѣланы. Далѣе къ лѣсу, куда мы пошли изъ любопытства, увидѣли на толстомъ деревѣ, коего сучья были обрублены, устроенный на высот 20 ти футъ, небольшой шалашъ. Что въ ономъ находится, по невозможности взглянуть и по незнанію языка, осталось намъ не извѣстн о. Подъ симъ же шалашомъ висѣла шкура албатроса, распяленная на обручѣ, нѣсколько черныхъ и бѣлыхъ перьевъ, связанныхъ на подобіе султановъ. Вѣроятно, что нарядъ сей употребляютъ при воинственныхъ сходбищахъ. Далѣе стояло обрубленное прямое дерево, вышиною въ 2 1/2 роста человѣческаго, въ діаметрѣ 1 1/2 фута; вершина вырѣзана на подобіе человка. Я полагалъ, что не на кладбище ли мы зашли, но ни какихъ бугровъ или другихъ признаковъ могилъ не замѣтили; не относится ли сей истуканъ до ихъ вѣры, по краткости нашего пребыванія утвердительно сказать не могу.
По прибытіт на берегъ, встрѣтили насъ одни мужчины, а потомъ присоединились и смѣшались въ толпѣ женщины. Старый начальникъ, мой пріятель, вѣрояно имѣя въ свѣжей памяти полученные отъ меня подарки, по пріѣздѣ его на шлюпъ въ первые два дня,
