носно и неопровержимо констатируетъ психологическое явленіе, столь часто уже обращавшее на себя вниманіе мыслителей: женщина всегда остается женщиной, неизмѣнно тождественной всюду и во всѣ времена, — во всѣ вѣка и подъ всѣми климатами, тогда какъ у мужчины обнаруживается величайшее разнообразіе свойствъ, обусловленное вліяніями расы, исторической эпохи и графической обстановки.
Г-нъ Мареттъ чувствуетъ себя совершенно довольнымъ и
счастливымъ, думая о впечатлѣпіи, какое не замедлитъ произвести грандіозная его „Исторія непріятностей, причиненныхъ мужчинѣ“, — о вѣроятныхъ благодѣтельныхъ послѣдствіяхъ этого впечатлѣнія и о возможности для мужчинъ оградить, наконецъ, свою самостоятельность, столь дерзновенно попираемую до сихъ поръ женщинами.
Изъ этой историко-философской мечтательной дремоты вызвалъ Арсена Маретта неожиданно раздавшійся звонокъ телефоноскопа, — это безпрерывное дзинъ… дзинъ…, поминутно нарушающее нашъ покой и словно задающееся цѣлью безпрерывно
