ямъ. Но принимая въ разсчетъ сильный ростъ сѣянокъ, развивающихся изъ такихъ сѣмянъ (напр. изъ бобовъ и гороха), посѣянныхъ въ высокою траву, я полагаю, что главная польза этого запаса заключается въ томъ, что онъ благопріятствуетъ борьбѣ молодаго растеньица съ другими растеніями, уже сильно разросшимися вокругъ него.
Взгляните на растеніе въ самомъ центрѣ его области распространенія: почему его численность не удвоивается, не учетверяется? Мы знаемъ, что оно отлично выдерживаетъ немного бо̀льшій холодъ или жаръ, нѣсколько бо̀льшую влажность или сухость воздуха, потому что оно растетъ и въ мѣстностяхъ нѣсколько болѣе холодныхъ или теплыхъ, сухихъ или влажныхъ. Тутъ мы ясно видимъ, что для того, чтобы умножиться, растеніе должно было-бы пріобрѣсти какое-нибудь преимущество надъ своими соперниками, какую-нибудь новую защиту отъ поѣдающихъ его животныхъ. На предѣлахъ своей области растеніе очевидно выиграло-бы отъ сообразнаго климату измѣненія въ своемъ складѣ; но мы имѣемъ причины думать, что лишь немногія растенія и животныя распространяются до того предѣла, гдѣ ихъ останавливаетъ одно дѣйствіе климата. Лишь у крайнихъ предѣловъ жизни, въ странахъ полярныхъ, на краю пустынь, прекращается состязаніе. Какъ-бы ни была холодна или суха мѣстность, все-таки между немногими видами, между немногими особями одного вида еще будетъ продолжаться соисканіе на самое теплое или на самое влажное мѣстечко.
Мы видимъ отсюда, что когда животное или растеніе переносится въ новую страну, въ среду новыхъ соискателей, оно, хотя бы и нашло на новой родинѣ точно такой-же климатъ, какъ на прежней, все-таки подвергнется совершенно новымъ жизненнымъ условіямъ. Еслибъ мы захотѣли умножить его на новомъ мѣстѣ жительства, намъ пришлось бы измѣнить его инымъ способомъ, чѣмъ на прежнемъ; потому что намъ пришлось бы доставить ему перевѣсъ надъ новымъ рядомъ соперниковъ или враговъ.
Мысленная попытка дать такимъ-образомъ перевѣсъ одной формы надъ другой не лишена интереса. По всей вѣроятности, мы ни въ одномъ данномъ случаѣ не съумѣемъ придумать, какъ это устроить. Мы такимъ-образомъ убѣдимся въ нашемъ глубокомъ незнаніи взаимныхъ соотношеній органическихъ существъ — убѣжденіе необходимое, хоть мы и неохотно покоряемся ему. Намъ остается только постоянно помнить, что всякое органическое существо стремится размножиться въ геометрической прогрессіи; что каждое, въ из-
ям. Но принимая в расчет сильный рост сеянок, развивающихся из таких семян (например, из бобов и гороха), посеянных в высокою траву, я полагаю, что главная польза этого запаса заключается в том, что он благоприятствует борьбе молодого растеньица с другими растениями, уже сильно разросшимися вокруг него.
Взгляните на растение в самом центре его области распространения: почему его численность не удваивается, не учетверяется? Мы знаем, что оно отлично выдерживает немного больший холод или жар, несколько большую влажность или сухость воздуха, потому что оно растет и в местностях несколько более холодных или теплых, сухих или влажных. Тут мы ясно видим, что для того, чтобы умножиться, растение должно было бы приобрести какое-нибудь преимущество над своими соперниками, какую-нибудь новую защиту от поедающих его животных. На пределах своей области растение очевидно выиграло бы от сообразного климату изменения в своем складе; но мы имеем причины думать, что лишь немногие растения и животные распространяются до того предела, где их останавливает одно действие климата. Лишь у крайних пределов жизни, в странах полярных, на краю пустынь прекращается состязание. Как бы ни была холодна или суха местность, все-таки между немногими видами, между немногими особями одного вида еще будет продолжаться соискание на самое теплое или на самое влажное местечко.
Мы видим отсюда, что когда животное или растение переносится в новую страну, в среду новых соискателей оно, хотя бы и нашло на новой родине точно такой же климат, как на прежней, все-таки подвергнется совершенно новым жизненным условиям. Если б мы захотели умножить его на новом месте жительства, нам пришлось бы изменить его иным способом, чем на прежнем; потому что нам пришлось бы доставить ему перевес над новым рядом соперников или врагов.
Мысленная попытка дать таким образом перевес одной формы над другой не лишена интереса. По всей вероятности, мы ни в одном данном случае не сумеем придумать, как это устроить. Мы, таким образом, убедимся в нашем глубоком незнании взаимных соотношений органических существ — убеждение необходимое, хоть мы и неохотно покоряемся ему. Нам остается только постоянно помнить, что всякое органическое существо стремится размножиться в геометрической прогрессии; что каждое, в из-
