грады, сдерживающія это стремленіе. И это не должно насъ удивлять, если мы вспомнимъ, какъ мало въ этомъ отношеніи мы знаемъ даже о человѣкѣ, столь несравненно лучше изученномъ, чѣмъ всякое другое животное. Этотъ предметъ разработанъ многими талантливыми писателями, и въ слѣдующемъ моемъ сочиненіи я подробно разберу нѣкоторыя изъ препятствій къ размноженію животныхъ, въ особенности относительно южно-американскихъ хищниковъ. Тутъ я ограничусь немногими замѣчаніями, лишь бы напомнить читателю главныя, относящіяся сюда, обстоятельства. Яйца или очень молодыя животныя, повидимому, вообще говоря, всего болѣе подвержены разрушенію, но есть и исключенія. Что̀ касается до растеній, то ихъ сѣмяна истребляются въ огромномъ количествѣ; но, по нѣкоторымъ моимъ наблюденіямъ, я склоняюсь къ мнѣнію, что всего болѣе гибнетъ молодыхъ всходовъ, вслѣдствіе прозябенія сѣмянъ на почвѣ, уже густо заросшей другими растеніями. Сѣянки также уничтожаются въ большомъ количествѣ разными животными; такъ напримѣръ, на клочкѣ земли длиною въ три фута и шириною въ два, перекопанномъ и выполотомъ, на которомъ не могло произойдти помѣхи отъ другихъ растеній, я отмѣчалъ всѣ всходы нашихъ дикихъ травъ по мѣрѣ ихъ появленія, и изъ 357 не менѣе 295 были разрушены, бо̀льшею частію улитками и насѣкомыми. Если предоставить самому себѣ лугъ, который долго косили (и то же самое можно сказать о лугѣ, на которомъ постоянно паслись травоядные звѣри), болѣе сильныя растенія постепенно заглушаютъ растенія болѣе слабыя, хотя и вполнѣ развитыя; такъ изъ двадцати видовъ, растущихъ на клочкѣ луговой земли (въ 12 квадр. футовъ), девять видовъ погибло отъ того, что прочимъ дали разростись въ волю.
Наличное количество пищи для каждаго вида, разумѣется, полагаетъ крайній предѣлъ, до котораго онъ можетъ размножиться; но очень часто средняя численность вида опредѣляется не количествомъ нужной ему пищи, а тѣмъ обстоятельствомъ, что онъ самъ служитъ пищею другому животному. Такъ нѣтъ, повидимому, сомнѣнія въ томъ, что количество куропатокъ, рябчиковъ и зайцевъ во всякомъ обширномъ владѣніи главнымъ образомъ зависитъ отъ уничтоженія мелкихъ хищниковъ. Еслибы въ теченіе будущихъ двадцати лѣтъ не было убито ни одной дичины и, въ то же время, ни одного хищника, то, по всей вѣроятности, по прошествіи этого времени въ Англіи оказалось бы менѣе дичи, чѣмъ теперь, когда ежегодно убиваются сотни тысячъ головъ дичи. Съ другой стороны, нѣкоторыя животныя, какъ напримѣръ слонъ и носорогъ, никогда не подвергаются разру-
грады, сдерживающие это стремление. И это не должно нас удивлять, если мы вспомним, как мало в этом отношении мы знаем даже о человеке, столь несравненно лучше изученном, чем всякое другое животное. Этот предмет разработан многими талантливыми писателями, и в следующем моем сочинении я подробно разберу некоторые из препятствий к размножению животных, в особенности относительно южно-американских хищников. Тут я ограничусь немногими замечаниями, лишь бы напомнить читателю главные относящиеся сюда обстоятельства. Яйца или очень молодые животные, по-видимому, вообще говоря, всего более подвержены разрушению, но есть и исключения. Что касается до растений, то их семена истребляются в огромном количестве; но по некоторым моим наблюдениям я склоняюсь к мнению, что всего более гибнет молодых всходов вследствие прозябения семян на почве, уже густо заросшей другими растениями. Сеянки также уничтожаются в большом количестве разными животными; так, например, на клочке земли длиною в три фута и шириною в два, перекопанном и выполотом, на котором не могло произойти помехи от других растений, я отмечал все всходы наших диких трав по мере их появления, и из 357 не менее 295 были разрушены, большею частью улитками и насекомыми. Если предоставить самому себе луг, который долго косили (и то же самое можно сказать о луге, на котором постоянно паслись травоядные звери), более сильные растения постепенно заглушают растения более слабые, хотя и вполне развитые; так из двадцати видов, растущих на клочке луговой земли (в 12 квадратных футов), девять видов погибло от того, что прочим дали разрастись вволю.
Наличное количество пищи для каждого вида, разумеется, полагает крайний предел, до которого он может размножиться; но очень часто средняя численность вида определяется не количеством нужной ему пищи, а тем обстоятельством, что он сам служит пищею другому животному. Так, нет, по-видимому, сомнения в том, что количество куропаток, рябчиков и зайцев во всяком обширном владении главным образом зависит от уничтожения мелких хищников. Если бы в течение будущих двадцати лет не было убито ни одной дичины и в то же время ни одного хищника, то, по всей вероятности, по прошествии этого времени в Англии оказалось бы менее дичи, чем теперь, когда ежегодно убиваются сотни тысяч голов дичи. С другой стороны, некоторые животные, как, например, слон и носорог, никогда не подвергаются разру-
