одного рода), должно думать, что и до сихъ поръ должны образоваться виды, и существовать въ зачаточномъ состояніи разновидностей. Тамъ, гдѣ растетъ много крупныхъ деревьевъ, мы должны искать и молодыхъ сѣянокъ. Тамъ, гдѣ въ одномъ родѣ образовалось, черезъ измѣненіе, много видовъ, обстоятельства благопріятствовали измѣненію, и мы имѣемъ поводъ предполагать, что они благопріятствуютъ ему до сихъ поръ. Съ другой стороны, если мы станемъ разсматривать каждый видъ, какъ результатъ одного отдѣльнаго творческаго дѣйствія, нѣтъ никакой видимой причины, по которой разновидности должны-бы были быть многочисленнѣе въ родахъ многовидныхъ, чѣмъ въ родахъ маловидныхъ.
Чтобы испытать справедливость этого предположенія, я расположилъ растенія двѣнадцати странъ и жесткокрылыхъ насѣкомыхъ двухъ областей, въ двѣ приблизительно равныя массы — виды родовъ болѣе объемистыхъ съ одной стороны, виды родовъ менѣе объемистыхъ съ другой, и постоянно оказывалось, что на сторонѣ объемистыхъ родовъ бо̀льшая доля видовъ представляла разновидности, чѣмъ на сторонѣ родовъ мелкихъ. Сверхъ того, виды объемистыхъ родовъ, представляющіе разновидности, постоянно, среднимъ числомъ, представляютъ ихъ бо̀льшее количество, чѣмъ виды родовъ мелкихъ. Оба эти результата обнаруживаются точно такъ же, если мы произведемъ дѣленіе другимъ способомъ, и вовсе исключимъ изъ нашихъ списковъ роды мельчайшіе, содержащіе отъ одного до четырехъ видовъ. Значеніе этихъ фактовъ ясно, если мы признаемъ, что виды суть лишь постоянныя, рѣзкія разновидности; ибо вездѣ, гдѣ возникло много видовъ, гдѣ процессъ ихъ образованія былъ очень дѣятеленъ, мы должны еще найдти слѣды или продолженіе этой дѣятельности, тѣмъ болѣе, что мы имѣемъ всѣ поводы считать этотъ процессъ очень медленнымъ. И эти слѣды дѣйствительно находятся, если мы признаемъ разновидности за зачинающіеся виды; ибо изъ моихъ списковъ ясно вытекаетъ общее правило, что въ каждомъ родѣ, распавшемся на множество видовъ, эти виды представляютъ количество разновидностей, т. е. зачинающихся видовъ, высшее средняго. Этимъ я не хочу сказать, что во всѣхъ объемистыхъ родахъ теперь увеличивается количество видовъ и что нѣтъ мелкихъ родовъ, измѣняющихся и разростающихся въ настоящее время; такое положеніе разрушало-бы мою теорію; геологія ясно свидѣтельствуетъ о томъ, что мелкіе рода со временемъ значительно увеличились въ объемѣ, и что обширные рода, нерѣдко достигали своего maximum, ослабѣвали и угасали. Мы только хотѣли показать, что, среднимъ числомъ, роды, образовавшіе
одного рода), должно думать, что и до сих пор должны образоваться виды и существовать в зачаточном состоянии разновидностей. Там, где растет много крупных деревьев, мы должны искать и молодых сеянок. Там, где в одном роде образовалось через изменение много видов, обстоятельства благоприятствовали изменению, и мы имеем повод предполагать, что они благоприятствуют ему до сих пор. С другой стороны, если мы станем рассматривать каждый вид как результат одного отдельного творческого действия, нет никакой видимой причины, по которой разновидности должны бы были быть многочисленнее в родах многовидных, чем в родах маловидных.
Чтобы испытать справедливость этого предположения, я расположил растения двенадцати стран и жесткокрылых насекомых двух областей в две приблизительно равные массы — виды родов более объемистых с одной стороны, виды родов менее объемистых с другой, и постоянно оказывалось, что на стороне объемистых родов большая доля видов представляла разновидности, чем на стороне родов мелких. Сверх того, виды объемистых родов, представляющие разновидности, постоянно средним числом представляют их большее количество, чем виды родов мелких. Оба эти результата обнаруживаются точно так же, если мы произведем деление другим способом и вовсе исключим из наших списков роды мельчайшие, содержащие от одного до четырех видов. Значение этих фактов ясно, если мы признаем, что виды суть лишь постоянные, резкие разновидности; ибо везде, где возникло много видов, где процесс их образования был очень деятелен, мы должны еще найти следы или продолжение этой деятельности, тем более что мы имеем все поводы считать этот процесс очень медленным. И эти следы действительно находятся, если мы признаем разновидности за зачинающиеся виды; ибо из моих списков ясно вытекает общее правило, что в каждом роде, распавшемся на множество видов, эти виды представляют количество разновидностей, то есть зачинающихся видов, высшее среднего. Этим я не хочу сказать, что во всех объемистых родах теперь увеличивается количество видов и что нет мелких родов, изменяющихся и разрастающихся в настоящее время; такое положение разрушало бы мою теорию; геология ясно свидетельствует о том, что мелкие рода со временем значительно увеличились в объеме и что обширные рода нередко достигали своего maximum, ослабевали и угасали. Мы только хотели показать, что средним числом роды, образовавшие
