Тождественность остововъ человѣческой руки, крыла летучей мыши, плавника моржа и лошадиной ноги, равенство числа позвонковъ, составляющихъ шею жираффы и слона, и безчисленные другіе подобные факты сразу объясняются по теоріи постепеннаго потомственнаго видоизмѣненія. Сходство плана въ крылѣ и лапѣ летучей мыши, хотя и служащихъ къ столь различнымъ цѣлямъ, въ челюстяхъ и ногахъ раковъ, въ лепесткахъ, тычинкахъ и пестикахъ цвѣтовъ также понятно при предположеніи, что части и органы, тождественные у ранняго предка класса, постепенно видоизмѣнились. Основываясь на томъ, что послѣдовательныя видоизмѣненія не всегда обнаруживаются въ очень ранній возрастъ и передаются наслѣдственно таковому-же, не очень раннему возрасту, мы вполнѣ можемъ объяснить себѣ, почему зародыши млекопитающихъ, птицъ, пресмыкающихся и рыбъ столь близко схожи между собою и столь несхожи съ формами взрослыми. Намъ нечего удивляться тому, что зародышъ дышащаго воздухомъ млекопитающаго или птицы имѣетъ жаберныя скважины и артеріальныя петли, подобно зародышу рыбы, которому предстоитъ дышать воздухомъ, раствореннымъ въ водѣ, посредствомъ вполнѣ развитыхъ жабръ.
Неупотребленіе, иногда при содѣйствіи естественнаго подбора, часто будетъ вести къ уменьшенію объема органа, когда онъ станетъ безполезнымъ при измѣненныхъ нравахъ или условіяхъ жизни, и мы, съ этой точти зрѣнія, легко можемъ объяснить себѣ значеніе заглохшихъ органовъ. Но неупотребленіе и подборъ бо̀льшею частію должны дѣйствовать на организмъ, когда онъ достигаетъ полной зрѣлости и ему придется играть полную роль въ борьбѣ за существованіе, и поэтому мало будутъ вліять на органы въ ранніе періоды жизни; поэтому органъ въ этотъ ранній возрастъ не заглохнетъ вполнѣ, не уменьшится значительно въ объемѣ. Теленокъ, напримѣръ, отъ ранняго предка, имѣвшаго вполнѣ развитые зубы, унаслѣдовалъ зубы, никогда не прорѣзающіеся сквозь десны верхней челюсти, и мы можемъ представить себѣ, что зубы взрослаго животнаго уменьшились въ объемѣ, въ теченіе послѣдовательныхъ поколѣній, вслѣдствіе неупотребленія, или вслѣдствіе того, что языкъ и небо приспособились естественнымъ подборомъ къ щипанію травы безъ ихъ помощи, между тѣмъ какъ у теленка зубы остались нетронутыми естественнымъ подборомъ или неупотребленіемъ, и, по закону наслѣдственности, въ соотвѣтствующіе возрасты передались неизмѣненные отъ давняго періода и до нашихъ временъ. При воззрѣніи, по которому каждый организмъ и каждый отдѣльный органъ былъ созданъ
Тождественность остовов человеческой руки, крыла летучей мыши, плавника моржа и лошадиной ноги, равенство числа позвонков, составляющих шею жирафы и слона, и бесчисленные другие подобные факты сразу объясняются по теории постепенного потомственного видоизменения. Сходство плана в крыле и лапе летучей мыши, хотя и служащих к столь различным целям, в челюстях и ногах раков, в лепестках, тычинках и пестиках цветов также понятно при предположении, что части и органы, тождественные у раннего предка класса, постепенно видоизменились. Основываясь на том, что последовательные видоизменения не всегда обнаруживаются в очень ранний возраст и передаются наследственно таковому же, не очень раннему возрасту, мы вполне можем объяснить себе, почему зародыши млекопитающих, птиц, пресмыкающихся и рыб столь близко схожи между собою и столь несхожи с формами взрослыми. Нам нечего удивляться тому, что зародыш дышащего воздухом млекопитающего или птицы имеет жаберные скважины и артериальные петли, подобно зародышу рыбы, которому предстоит дышать воздухом, растворенным в воде, посредством вполне развитых жабр.
Неупотребление, иногда при содействии естественного подбора, часто будет вести к уменьшению объема органа, когда он станет бесполезным при измененных нравах или условиях жизни, и мы, с этой точки зрения, легко можем объяснить себе значение заглохших органов. Но неупотребление и подбор большею частью должны действовать на организм, когда он достигает полной зрелости и ему придется играть полную роль в борьбе за существование, и поэтому мало будут влиять на органы в ранние периоды жизни; поэтому орган в этот ранний возраст не заглохнет вполне, не уменьшится значительно в объеме. Теленок, например, от раннего предка, имевшего вполне развитые зубы, унаследовал зубы, никогда не прорезающиеся сквозь десны верхней челюсти, и мы можем представить себе, что зубы взрослого животного уменьшились в объеме в течение последовательных поколений вследствие неупотребления или вследствие того, что язык и небо приспособились естественным подбором к щипанию травы без их помощи, между тем как у теленка зубы остались нетронутыми естественным подбором или неупотреблением, и, по закону наследственности, в соответствующие возрасты передались неизмененные от давнего периода и до наших времен. При воззрении, по которому каждый организм и каждый отдельный орган был создан
