ній, мы можемъ понять, почему отдѣлы родовъ, цѣлые роды и даже семейства такъ часто заключены въ предѣлахъ одной и той-же области.
Я, какъ замѣчено въ предъидущей главѣ, не вѣрю ни въ какой законъ необходимаго развитія. Такъ какъ измѣнчивость каждаго вида есть свойство независимое, которымъ естественный подборъ пользуется лишь настолько, насколько это выгодно для особи въ сложной борьбѣ за существованіе, то степень видоизмѣненія разныхъ видовъ не будетъ величиною постоянною. Если, напримѣръ, значительное количество видовъ, состоящихъ между собою въ прямомъ состязаніи, разомъ переселяется на новое мѣсто жительства, впослѣдствіи объединяющееся, то эти виды едва-ли подвергнутся значительнымъ измѣненіямъ, ибо ни переселеніе, ни объединеніе само по себѣ таковыхъ произвести не можетъ. Эти причины становятся дѣйствительными лишь приводя организмы въ новыя соотношенія другъ къ другу и, хотя слабѣе, съ физическими условіями. Мы видѣли въ предъидущей главѣ, что нѣкоторыя формы сохранили характеръ приблизительно одинаковый съ древнѣйшихъ временъ: точно такъ-же нѣкоторые виды переселились на огромныя разстоянія и не видоизмѣнились значительно.
Съ этой точки зрѣнія ясно, что всѣ виды одного рода, хотя-бы живущіе въ самыхъ разбросанныхъ краяхъ свѣта, должны были выйти изъ одной мѣстности, такъ какъ они произошли отъ одного предка. Относительно видовъ, подвергшихся въ теченіе цѣлыхъ геологическихъ періодовъ лишь незначительнымъ измѣненіямъ, легко представить себѣ, что они разселились изъ какой-либо одной мѣстности; ибо во время громадныхъ географическихъ и климатическихъ переворотовъ, совершившихся съ тѣхъ давнихъ поръ, мыслимы переселенія почти любыхъ размѣровъ. Но во многихъ другихъ случаяхъ, въ которыхъ есть поводъ полагать, что виды одного рода обособились во времена относительно недавнія, объясненіе значительно затрудняется. Ясно, что особи одного вида, хотя и живущія нынѣ въ отдаленныхъ и объединенныхъ мѣстностяхъ, должны были разселиться изъ одной точки, гдѣ впервые возникли ихъ родичи; ибо, какъ объяснено въ предъидущей главѣ, немыслимо, чтобы особи, вполнѣ тождественныя, могли произойти черезъ естественный подборъ отъ родичей разныхъ видовъ.
Это ведетъ насъ къ вопросу, давшему поводъ ко многимъ спорамъ между натуралистами, а именно къ вопросу, былъ-ли каждый видъ созданъ на одной, или на нѣсколькихъ точкахъ земной поверхности. Безъ сомнѣнія, есть много случаевъ, въ которыхъ чрезвычайно трудно понять, какъ могъ данный видъ изъ одной точки разселиться по
ний, мы можем понять, почему отделы родов, целые роды и даже семейства так часто заключены в пределах одной и той же области.
Я, как замечено в предыдущей главе, не верю ни в какой закон необходимого развития. Так как изменчивость каждого вида есть свойство независимое, которым естественный подбор пользуется лишь настолько, насколько это выгодно для особи в сложной борьбе за существование, то степень видоизменения разных видов не будет величиною постоянною. Если, например, значительное количество видов, состоящих между собою в прямом состязании, разом переселяется на новое место жительства, впоследствии объединяющееся, то эти виды едва ли подвергнутся значительным изменениям, ибо ни переселение, ни объединение само по себе таковых произвести не может. Эти причины становятся действительными лишь приводя организмы в новые соотношения друг к другу и, хотя слабее, с физическими условиями. Мы видели в предыдущей главе, что некоторые формы сохранили характер приблизительно одинаковый с древнейших времен: точно так же некоторые виды переселились на огромные расстояния и не видоизменились значительно.
С этой точки зрения ясно, что все виды одного рода, хотя бы живущие в самых разбросанных краях света, должны были выйти из одной местности, так как они произошли от одного предка. Относительно видов, подвергшихся в течение целых геологических периодов лишь незначительным изменениям, легко представить себе, что они расселились из какой-либо одной местности; ибо во время громадных географических и климатических переворотов, совершившихся с тех давних пор, мыслимы переселения почти любых размеров. Но во многих других случаях, в которых есть повод полагать, что виды одного рода обособились во времена относительно недавние, объяснение значительно затрудняется. Ясно, что особи одного вида, хотя и живущие ныне в отдаленных и объединенных местностях, должны были расселиться из одной точки, где впервые возникли их родичи; ибо, как объяснено в предыдущей главе, немыслимо, чтобы особи вполне тождественные могли произойти через естественный подбор от родичей разных видов.
Это ведет нас к вопросу, давшему повод ко многим спорам между натуралистами, а именно к вопросу, был ли каждый вид создан на одной или на нескольких точках земной поверхности. Без сомнения, есть много случаев, в которых чрезвычайно трудно понять, как мог данный вид из одной точки расселиться по
