сомнѣнія, что такія условія часто вредятъ плодовитости растеній; ибо Гертнеръ въ своихъ таблицахъ сообщаетъ около двадцати случаевъ (не считая тѣхъ, которые относятся къ бобовымъ и другимъ растеніямъ, особенно затрудняющимъ этого рода операціи), въ которыхъ онъ, охолостивши растенія, опылялъ ихъ искусственно собственною пыльцою, и въ половинѣ этихъ случаевъ плодовитость нѣсколько уменьшалась. Сверхъ того, такъ-какъ Гертнеръ нѣсколько лѣтъ сряду скрещивалъ обѣ формы барашковъ (Primula officinalis и Pr. elatior), которыя мы имѣемъ столько поводовъ считать за разновидности, и ему лишь разъ или два удалось отъ этого скрещенія получить всхожія сѣмяна; такъ-какъ онъ нашелъ, что всѣ скрещенія между краснымъ и синимъ курослѣпомъ (Anagallis arvensis и coerulea) совершено безплодны, и такъ-какъ онъ пришелъ къ тому-же заключенію во многихъ подобныхъ случаяхъ, то очень позволительно сомнѣваться, точно-ли многіе другіе виды такъ безплодны при скрещеніи, какъ полагаетъ Гертнеръ.
Нѣтъ сомнѣнія, съ одной стороны, въ томъ, что безплодіе разныхъ видовъ при скрещеніи такъ различно по степени и представляетъ такіе нечувствительные переходы, а съ другой стороны въ томъ, что плодовитость чистыхъ видовъ столь легко страдаетъ отъ разныхъ обстоятельствъ, что чрезвычайно трудно, для какой либо практической цѣли, провести рѣзкую черту между плодовитостію и безплодіемъ. Лучшимъ тому доказательствомъ, полагаю я, можетъ служить то обстоятельство, что два самые опытные наблюдателя, когда либо существовавшіе, а именно Кёльрейтеръ и Гертнеръ, пришли къ заключеніямъ прямо противуположнымъ относительно однихъ и тѣхъ же видовъ. Очень поучительно также сравнить — но мѣсто не позволяетъ мнѣ здѣсь входить въ подробности — доводы, приводимые нашими лучшими ботаниками въ пользу или противъ видоваго значенія извѣстныхъ формъ, съ доводами, основанными на плодовитости и приводимыми разными экспериментаторами, производившими скрещенія, или однимъ и тѣмъ же авторомъ, на основаніи опытовъ разныхъ годовъ. Такимъ образомъ можно показать, что ни плодовитость, ни безплодіе не даютъ средство рѣзко разграничить виды и разновидности, но что этотъ признакъ представляетъ такіе-же нечувствительные переходы, какъ и признаки склада и строенія.
Что касается до плодовитости ублюдковъ въ послѣдующихъ поколѣніяхъ, то Гертнеръ, хотя ему и удалось сохранить нѣсколько ублюдковъ въ теченіе шести, семи и одномъ случаѣ даже десяти поколѣній, при тщательномъ огражденіи ихъ отъ смѣшеній съ чистыми фор-
сомнения, что такие условия часто вредят плодовитости растений; ибо Гертнер в своих таблицах сообщает около двадцати случаев (не считая тех, которые относятся к бобовым и другим растениям, особенно затрудняющим этого рода операции), в которых он, охолостивши растения, опылял их искусственно собственною пыльцою, и в половине этих случаев плодовитость несколько уменьшалась. Сверх того, так как Гертнер несколько лет сряду скрещивал обе формы барашков (Primula officinalis и Pr. elatior), которые мы имеем столько поводов считать за разновидности, и ему лишь раз или два удалось от этого скрещения получить всхожие семена; так как он нашел, что все скрещения между красным и синим курослепом (Anagallis arvensis и coerulea) совершено бесплодны, и так как он пришел к тому же заключению во многих подобных случаях, то очень позволительно сомневаться, точно ли многие другие виды так бесплодны при скрещении, как полагает Гертнер.
Нет сомнения, с одной стороны, в том, что бесплодие разных видов при скрещении так различно по степени и представляет такие нечувствительные переходы, а, с другой стороны, в том, что плодовитость чистых видов столь легко страдает от разных обстоятельств, что чрезвычайно трудно для какой-либо практической цели провести резкую черту между плодовитостью и бесплодием. Лучшим тому доказательством, полагаю я, может служить то обстоятельство, что два самые опытные наблюдателя, когда-либо существовавшие, а именно Кёльрейтер и Гертнер, пришли к заключениям прямо противоположным относительно одних и тех же видов. Очень поучительно также сравнить, — но место не позволяет мне здесь входить в подробности, — доводы, приводимые нашими лучшими ботаниками в пользу или против видового значения известных форм, с доводами, основанными на плодовитости и приводимыми разными экспериментаторами, производившими скрещения, или одним и тем же автором на основании опытов разных годов. Таким образом можно показать, что ни плодовитость, ни бесплодие не дают средство резко разграничить виды и разновидности, но что этот признак представляет такие же нечувствительные переходы, как и признаки склада и строения.
Что касается до плодовитости ублюдков в последующих поколениях, то Гертнер, хотя ему и удалось сохранить несколько ублюдков в течение шести, семи и одном случае даже десяти поколений, при тщательном ограждении их от смешений с чистыми фор-
