Далѣе, подобно тѣлесному строенію, и согласно съ моею теоріею, инстинктъ каждаго вида полезенъ собственно ему, но никогда, насколько можемъ мы судить, не слагается исключительно во благо другому виду. Одинъ изъ самыхъ рѣзкихъ извѣстныхъ мнѣ примѣровъ животнаго, совершающаго дѣйствіе, повидимому, лишь на благо другаго, представляетъ намъ тля, добровольно уступающая свое сладкое отдѣленіе муравью; что она дѣлаетъ это добровольно, явствуетъ изъ слѣдующихъ фактовъ. Я удалилъ всѣхъ муравьевъ отъ группы изъ дюжины тлей, сидѣвшихъ на щавелѣ, и не допускалъ къ нимъ муравьевъ въ теченіе нѣсколькихъ часовъ. По прошествіи этого времени, я былъ убѣжденъ, что тлямъ уже хочется выдѣлять свой сокъ. Я нѣсколько времени смотрѣлъ на нихъ въ лупу, но ни одна изъ нихъ не выдѣляла сока. Затѣмъ я принялся трогать и щекотать ихъ волоскомъ, по возможности тѣмъ же способомъ, какъ щекочутъ ихъ муравьи своими усиками; но ни одна изъ нихъ не выпустила соку. Вслѣдъ затѣмъ я допустилъ къ нимъ муравья, и по дѣятельности, съ которой онъ забѣгалъ вокругъ нихъ, было очевидно, что онъ тотчасъ замѣтилъ, на какое богатое стадо онъ напалъ. Онъ тотчасъ принялся щекотать усиками брюшко сперва одной тли, потомъ другой, и каждая тля, какъ только ощущала прикосновеніе усиковъ, тотчасъ подымала свое брюшко и выдѣляла прозрачную каплю сладкаго сока, которую жадно глоталъ муравей. Даже самыя молодыя тли поступали такъ-же, доказывая тѣмъ, что это — дѣйствіе инстинктивное, но не слѣдствіе опыта. Но такъ-какъ отдѣленіе чрезвычайно липко, то тлямъ, вѣроятно, полезно отдѣлываться отъ него, и поэтому тля, вѣроятно, выдѣляетъ сокъ инстинктивно не для одного блага муравьевъ. Хотя я не вѣрю, чтобы какое-либо животное въ мірѣ совершало какое-либо дѣйствіе исключительно на благо животныхъ инаго вида, но вполнѣ допускаю, что каждый видъ пытается воспользоваться инстинктами другихъ видовъ, какъ каждый пользуется тѣлесной слабостью прочихъ. Точно такъ-же, въ нѣкоторыхъ случаяхъ, инстинктъ можно считать не вполнѣ совершеннымъ; но такъ-какъ подробности объ этомъ и другихъ подобныхъ пунктахъ не необходимы, ихъ можно здѣсь опустить.
Такъ-какъ нѣкоторая степень измѣнчивости инстинктовъ въ природномъ состояніи и наслѣдственность обнаружившихся измѣненій необходимы для того, чтобы надъ ними обнаружилось дѣйствіе естественнаго подбора, то тутъ слѣдовало-бы привести какъ можно больше примѣровъ таковой измѣнчивости и наслѣдственности; но мнѣ препятствуетъ въ томъ недостатокъ мѣста. Могу только утвердительно
Далее, подобно телесному строению, и согласно с моею теориею, инстинкт каждого вида полезен собственно ему, но никогда, насколько можем мы судить, не слагается исключительно во благо другому виду. Один из самых резких известных мне примеров животного, совершающего действие, по-видимому, лишь на благо другого, представляет нам тля, добровольно уступающая свое сладкое отделение муравью; что она делает это добровольно, явствует из следующих фактов. Я удалил всех муравьев от группы из дюжины тлей, сидевших на щавеле, и не допускал к ним муравьев в течение нескольких часов. По прошествии этого времени, я был убежден, что тлям уже хочется выделять свой сок. Я несколько времени смотрел на них в лупу, но ни одна из них не выделяла сока. Затем я принялся трогать и щекотать их волоском, по возможности тем же способом, как щекочут их муравьи своими усиками; но ни одна из них не выпустила соку. Вслед за тем я допустил к ним муравья, и по деятельности, с которой он забегал вокруг них, было очевидно, что он тотчас заметил, на какое богатое стадо он напал. Он тотчас принялся щекотать усиками брюшко сперва одной тли, потом другой, и каждая тля, как только ощущала прикосновение усиков, тотчас подымала свое брюшко и выделяла прозрачную каплю сладкого сока, которую жадно глотал муравей. Даже самые молодые тли поступали так же, доказывая тем, что это — действие инстинктивное, но не следствие опыта. Но так как отделение чрезвычайно липко, то тлям, вероятно, полезно отделываться от него, и поэтому тля, вероятно, выделяет сок инстинктивно не для одного блага муравьев. Хотя я не верю, чтобы какое-либо животное в мире совершало какое-либо действие исключительно на благо животных иного вида, но вполне допускаю, что каждый вид пытается воспользоваться инстинктами других видов, как каждый пользуется телесной слабостью прочих. Точно так же в некоторых случаях инстинкт можно считать не вполне совершенным; но так как подробности об этом и других подобных пунктах не необходимы, их можно здесь опустить.
Так как некоторая степень изменчивости инстинктов в природном состоянии и наследственность обнаружившихся изменений необходимы для того, чтобы над ними обнаружилось действие естественного подбора, то тут следовало бы привести как можно больше примеров таковой изменчивости и наследственности; но мне препятствует в том недостаток места. Могу только утвердительно
