Неужели до разсвѣта
Мнѣ ловить лукавый зовъ?
Ахъ, не слушалъ я совѣта,
Не спалилъ ему усовъ.
Только поздно! Вражья сила
Одолѣла и близка:
Вотъ затылокъ мнѣ сдавила,
Точно мѣдная, рука…
Пальмы… съ неба страшный пламень
Жжетъ песчаный водоемъ…
Данакиль припалъ за камень
Съ пламенѣющимъ копьемъ.
Онъ не знаетъ и не спроситъ,
Чѣмъ душа моя горда,
Только душу эту броситъ,
Самъ не вѣдая куда.
И не въ силахъ я бороться,
Я спокоенъ, я встаю,
У жирафьяго колодца
Я окончу жизнь мою.
Неужели до рассвета
Мне ловить лукавый зов?
Ах, не слушал я совета,
Не спалил ему усов.
Только поздно! Вражья сила
Одолела и близка:
Вот затылок мне сдавила,
Точно медная, рука…
Пальмы… с неба страшный пламень
Жжет песчаный водоем…
Данакиль припал за камень
С пламенеющим копьем.
Он не знает и не спросит,
Чем душа моя горда,
Только душу эту бросит,
Сам не ведая куда.
И не в силах я бороться,
Я спокоен, я встаю,
У жирафьего колодца
Я окончу жизнь мою.
