го человѣка, когда я встрѣтился съ нимъ, и поговаривали даже о скорой ихъ свадьбѣ. Онъ казался очень влюбленнымъ и очень счастливымъ.
Я поднялъ глаза на сѣтку, въ которой отъ толчковъ поѣзда тряслись свертки, принесенные слугою моего сосѣда, и мнѣ представился голосъ лакея, какъ будто только-что сказавшаго:
— Вотъ, сударь, тутъ все — пять свертковъ: конфекты, кукла, барабанъ, ружье и паштетъ.
Въ головѣ моей тотчасъ же составился и развернулся романъ, походившій на всѣ читанные мною, гдѣ то молодой человѣкъ женится на своей невѣстѣ, то молодая дѣвушка, выходитъ замужъ за своего жениха послѣ какой-нибудь катастрофы, финансовой или тѣлесной. Итакъ, этотъ изувѣченный на войнѣ офицеръ вернулся послѣ кампаніи къ своей невѣстѣ, и она, вѣрная своему обѣщанію, отдалась ему.
Мнѣ это казалось прекрасно, но просто, какъ всегда кажутся всѣ развязки и всѣ жертвы въ книгахъ и на сценѣ. Читая или слушая ихъ въ этихъ школахъ великодушія, такъ и кажется, что и самъ пожертвовалъ бы собою съ восторженнымъ удовольствіемъ и съ великолѣпнымъ порывомъ, но на слѣдующій день, когда бѣдный пріятель проситъ взаймы немного денегъ, чувствуешь себя очень не въ духѣ.
Потомъ первое предположеніе быстро смѣнилось другимъ, менѣе поэтичнымъ, но болѣе реальнымъ. Можетъ быть онъ женился до войны, до того ужаснаго случая, когда ядро оторвало ему ноги, и ей, огорченной и покорной судьбѣ, пришлось принять, беречь, утѣшать и поддерживать этого мужа, уѣхавшаго отъ нея сильнымъ и красивымъ и вернувшагося къ ней съ подкошенными ногами, жалкою, раз
