значался «для свободного приготовления к классам, без обременения вольности отдохновения», 3-й и 4-й часы — на классные занятия, 5-й — на свободное отдохновение; 5 — 5½ — чай; 5½ — 6½ — на повторение уроков; затем полчаса «для приятнейшего и благородно-шутливого препровождения времени, на чтение Лафонтеновых басен на французском или немецком языках, с помощию изъяснений слов и выражений гувернёром»; ¼ часа на приготовление классных принадлежностей к следующему дню; ¼ часа на движение перед ужином; 7½ — 8 часов — ужин; ¼ часа на движение после ужина; 8¼ — 8¾ — на повторение уроков; 8¾ — 9 — вечерняя молитва, после которой пансионеры «отходят к постелям для раздевания и положения себя в оных»; 9 — 5½ — для сна. В свободное от занятий время воспитанник, по желанию, мог отправиться, «в сопровождении надежного человека из прислуги», к профессору или учителю для вразумления в местах, тёмно им понимаемых. В воскресные и праздничные дни, по получении отпуска от инспектора, пансионеры могли отправляться к родителям, родственникам или знакомым, с надёжным проводником от последних. Дисциплинарные меры: совет надзирателя, выговор «с кротким увещанием», наказание по усмотрению инспектора; внесение в чёрную книгу; «если же кто и после упомянутых наказаний не исправляется и делает грубости, будучи замечен в том многократно, таковой инспектором, по усмотрению, наказывается более; о имени же того воспитаника инспектор доносит директору». Для внесения имён благонравных воспитанников, «для вознаграждения их за хорошее поведение», заведена была «белая книга».
Если и почётный попечитель, и директор, обращали особенное внимание на обучение новым языкам вообще, то они были ещё более озабочены успехами пансионеров в этих языках и притом в практическом их употреблении. С целию облегчить и ускорить усвоение новых языков путём практическим, назначались в надзиратели к пансионерам иностранцы, француз и немец, которые должны были постоянно говорить с ними на иностранных языках. С этою же целию Орлай в конференции 1-го ноября 1824 года предложил разделить воспитанников каждого музея на три разряда: на хорошо объясняющихся на новых языках, средственно и наконец мало или ничего не знающих. Об успехах их надзиратели должны доносить инспектору, а последний — директору. По истечении каждого полугодия, назначались испытания по новым языкам в присутствии директора и всех чиновников пансиона гимназии. По этим испытаниям директор предоставлял себе отличать ревностнейших надзирателей. Почётный попечитель часто обращался к директору с особыми отношениями о непрерывном наблюдении за неуклонным исполнением надзирателями этой обязанности. Напоминания были впрочем излишни, так как Орлай и по собственным убеждениям относился к этой обязанности надзирателей даже с избытком усердия и ревности — и почётному попечителю приходилось не раз умерять порывы
