прозван вместе с другими латинистами Universus mundus. Во время лекций Гоголь всегда, бывало, под скамьею держит какую-нибудь книгу, не обращая внимания ни на coelum, ни на terram. Надобно признаться, что не только у меня, но и у других товарищей моих он, право, ничему не научился. Школа приучила его только к некоторой логической формальности и последовательности понятий и мыслей, а более ничем он нам не обязан. Это был талант, не узнанный школою и, ежели правду сказать, не хотевший или не умевший признаться школе. Между тогдашними наставниками Гоголя были такие, которые могли бы приголубить и прилелеять этот талант, но он никому не сказался своим настоящим именем. Гоголя знали только как ленивого, хотя, по-видимому, не бездарного юношу, который не потрудился даже научиться русскому правописанию. Жаль, что не угадали его. А кто знает? может быть, и к лучшему».
По рассказу Высоцкого, соученика Гоголя и друга первой его юности, охота писать стихи выказалась впервые у Гоголя по случаю его нападок на товарища Б-на, которого он преследовал насмешками за низкую стрижку волос и прозвал Расстригою Спиридоном. Вечером, в день именин Б-на, 12 декабря, Гоголь выставил в гимназической зале транспарант собственного изделия с изображением черта, стригущего дервиша, и с следующим акростихом:
Се образ жизни нечестивой, |
Вскоре за тем Гоголь написал сатиру на жителей Нежина под заглавием «Нечто о Нежине или дуракам закон не писан» и изобразил в ней типические лица разных сословий. Для этого он взял несколько торжественных случаев, при которых то или другое сословие наиболее выказывало характеристические черты свои, и по этим случаям разделил своё сочинение на следующие отделы: «Освящение церкви на Греческом Кладбище», «Выбор в Греческий Магистрат», «Всеядная Ярмарка», «Обед у предводителя П***», «Роспуск и съезд студентов». Высоцкий имел копию этого довольно обширного сочинения, списанную с автографа; но Гоголь, находясь ещё в гимназии, выписал её от него из Петербурга под предлогом — будто бы потерял подлинник и уже не возвратил.
Другой соученик и друг детства и первой молодости Гоголя, Н. Я. Прокопович, сохранил воспоминание о том, как Гоголь, бывши ещё в одном из первых классов гимназии, читал ему наизусть свою стихотворную балладу под заглавием «Две рыбки». В ней под двумя рыбками он изобразил судьбу свою и своего брата — очень
