Вслѣдъ за тѣмъ предпринята была постройка самаго зданія, въ которомъ должно было помѣститься новое заведеніе, при чёмъ графъ далеко не ограничивался средствами, указанными на то въ запискѣ: не смотря на предварительно заготовленный матеріалъ, крѣпостной трудъ и разныя пособія со стороны прилежащихъ къ Нѣжину имѣній графа Безбородко, стоимость зданія возросла до 604,034 рублей. Постройка столь обширнаго зданія на болотистой нѣжинской почвѣ, конечно, заняла много времени; встрѣтились и другія затрудненія замедлившія на цѣлыя пятнадцать лѣтъ открытіе гимназіи. Графу Ильѣ Андреевичу не суждено было дождаться осуществленія завѣтной мысли: онъ скончался 3-го іюня 1816 года. Ближайшій наслѣдникъ его въ мужской линіи, пятнадцати-лѣтній сынъ старшей дочери, графъ Александръ Григорьевичъ Кушелевъ-Безбородко, въ то время ещё продолжалъ своё образованіе. Только въ 1820 году 19-го апрѣля послѣдовалъ Высочайшій рескриптъ, окончательно утвердившій высшее учебное заведеніе въ Нѣжинѣ, съ назначеніемъ графа Александра Григорьевича почётнымъ его попечителемъ, а по нёмъ — всегда старшаго въ его родѣ. Проэктъ устава гимназіи высшихъ наукъ составленъ былъ ещё за годъ передъ тѣмъ; но утвержденіе его также замедлилось слишкомъ на пять лѣтъ, въ слѣдствіе недоумѣній, возникшихъ въ главномъ правленіи училищъ, гдѣ онъ разсматривался: въ проэктѣ не было назначено окладовъ секретарю правленія, кассиру, расходовъ на учебныя пособія воспитанникамъ и прочее; кромѣ того, главное правленіе училищъ признавало необходимымъ удѣлять часть доходовъ въ пособіе къ содержанію преподавателей. Были, безъ сомнѣнія, недоумѣнія и относительно организаціи учебнаго дѣла, такъ-какъ въ слѣдъ за тѣмъ были предлагаемы первому директору относящіеся сюда вопросы. Всѣ эти недоумѣнія своевременно сообщались почётному попечителю.
Не предвидя скораго ихъ рѣшенія, графъ обратился къ министру съ просьбой о дозволеніи открыть, впредь до утвержденія устава, курсъ ученія въ гимназіи. Разрѣшеніе было дано и въ то же время предписано попечителю харьковскаго учебнаго округа распорядиться открытіемъ гимназіи.
Къ тому же времени удалось пріискать и вполнѣ достойнаго директора гимназіи. Замѣчательно, что первые два директора и, притомъ, лучшіе, Кукольникъ и Орлай, были карпато-руссы. Послѣдній, раньше переселившійся въ Россію и успѣвшій скоро обратить на себя вниманіе высшей медицинской администраціи, указалъ на Кукольника, какъ достойнаго кандидата на одну изъ каѳедръ при С.-Петербургскомъ Педагогическомъ Институтѣ. Назначенный профессоромъ римскаго права, онъ въ то же время читалъ студентамъ химію, технологію и сельское хозяйство, а въ открытыхъ послѣ публичныхъ курсахъ для чиновниковъ — физику, римское право и частное русское право. Серьёзное отношеніе Кукольника къ своему дѣлу выразилось рядомъ печатныхъ курсовъ по наибольшей части упомянутыхъ предметовъ, что и доставило ему весьма почётную извѣстность. Въ 1813 году онъ назначенъ былъ преподавателемъ римскаго и гражданскаго русскаго права великимъ
