ность, все наше стараніе, при поборничествѣ Петра. |
Vаlе, о rex, vive vere Deo, memor bonorum operum; morere senex virtutum et plenus dierum. |
Будь здравъ, король, живи истинно для Бога, памятуя о благихъ дѣлахъ; окончи вѣкъ свой устарѣлымъ въ добродѣтеляхъ, богатымъ годами. |
Не суждено было Бруну имѣть успѣхъ и на сѣверѣ, между Прусами. Какъ показываютъ собственныя слова его въ приведенномъ посланіи къ королю Генриху, онъ не дѣйствовалъ уже въ чистомъ духѣ Евангелія, въ духѣ кротости и любви: онъ требовалъ отъ мірской власти помощи для крещенія язычниковъ, онъ побуждалъ Христіанскаго государя къ завоеванію ихъ, онъ не боялся произнести страшное compellere intrare, «принудить вступить въ церковь»; но съ другой стороны онъ не жилъ еще въ томъ вѣкѣ, когда западный миссіонеръ велъ желѣзный строй рыцарей обращать еретиковъ Вальдензовъ и язычниковъ Лютичей, Прусовъ, Ливонцевъ. Слово Бруна было уже безплодно, а рука его еще не была вооружена. Онъ погибъ года полтора или два послѣ того, какъ писалъ къ Генриху. Титмаръ разсказываетъ, что его убили гдѣ-то между Прусскою землею и Русью: стало быть въ Литвѣ. Такъ дѣйствительно свидѣтельствуетъ Кведлинбургская лѣтопись подъ 1009 годомъ: «Бруно, другимъ именемъ Бонифацій, архіепископъ и монахъ, на одиннадцатый годъ своего постриженія, погибъ, 9 Марта[1], обезглавленный язычниками на границахъ Руси и Литвы (in confinio Rusciæ et Lituæ) съ 18 товарищами, и пріятъ былъ на небеса»[2]. Рим-
Не суждено было Бруну иметь успех и на севере, между прусами. Как показывают собственные слова его в приведенном послании к королю Генриху, он не действовал уже в чистом духе Евангелия, в духе кротости и любви: он требовал от мирской власти помощи для крещения язычников, он побуждал Христианского государя к завоеванию их, он не боялся произнести страшное compellere intrare, «принудить вступить в церковь»; но с другой стороны он не жил еще в том веке, когда западный миссионер вел железный строй рыцарей обращать еретиков вальдензов и язычников лютичей, прусов, ливонцев. Слово Бруна было уже бесплодно, а рука его еще не была вооружена. Он погиб года полтора или два после того, как писал к Генриху. Титмар рассказывает, что его убили где-то между прусскою землею и Русью: стало быть в Литве. Так действительно свидетельствует Кведлинбургская летопись под 1009 годом: «Бруно, другим именем Бонифаций, архиепископ и монах, на одиннадцатый год своего пострижения, погиб, 9 марта[1], обезглавленный язычниками на границах Руси и Литвы (in confinio Rusciæ et Lituæ) с 18 товарищами, и прият был на небеса»[2]. Рим-
