противодѣйствія ей, какъ можно болѣе, сближался съ Римомъ. Нѣмецкаго проповѣдника онъ, вѣроятно, стѣснялъ и старался удалить.
Изъ Венгріи Брунъ отправился въ Русскую землю (въ 1006 г.); но въ самой Руси ему нечего было дѣлать, какъ и другимъ Западнымъ миссіонерамъ, которые не разъ приходили къ князю Владиміру. Онъ просилъ только, чтобъ его пропустили къ Печенѣгамъ. Какимъ образомъ ему пришла мысль итти къ этимъ степнымъ дикарямъ, свирѣпѣйшимъ изо всѣхъ язычниковъ, какъ онъ объ нихъ отзывается? Еще въ Венгріи могъ онъ познакомиться съ Печенѣгами, узнать ихъ языкъ: тамъ жили цѣлыя поколѣнія Печенѣговъ и другихъ Тюркскихъ кочевниковъ, которые вмѣстѣ съ Мадъярами или вслѣдъ за ними вторглись въ Придунайскія равнины[1]. У Русскаго государя онъ пробылъ только мѣсяцъ. Радушно принялъ его Владиміръ. Къ сожалѣнію, онъ мало разсказываетъ про него и про Русь; онъ даже не упоминаетъ имени Русскаго государя, который столь заботливо предостерегалъ его объ опасностяхъ путешествія въ степь. Что этотъ государь былъ Владиміръ, достовѣрно: Владиміръ княжилъ тогда одинъ на Руси, во всей своей славѣ. И въ тѣхъ немногихъ подробностяхъ, которыя Брунъ передаетъ о немъ, рисуется свѣтлая личность Владиміра: добрый, богатый, гостепріимный, окруженный своими старшинами, боярами, покровитель и поборникъ Христіанства, заклятой врагъ степныхъ хищниковъ, не тотъ ли это самый Владиміръ, котораго изображаетъ Несторъ и народная пѣснь?
Важно свидѣтельство Бруна объ укрѣпленной частоколомъ и засѣками линіи (sepes), которою Владиміръ оградилъ свою землю отъ Печенѣговъ. Оно подтверждаетъ и дополняетъ сказаніе Нестора о городахъ, основанныхъ имъ для защиты со стороны степи, и преданіе народное о богатырскихъ заставахъ, оберегавшихъ Кіевъ.
Русскій князь съ дружиною проводилъ Бруна до границы.
- ↑ См. Anonymus regis Bеlæ notarius (у Эндлихера, Monumenta Arpadiana) и Vita S. Stephani maior (у Пертца Mon. Germ. т. XIII).
противодействия ей, как можно более, сближался с Римом. Немецкого проповедника он, вероятно, стеснял и старался удалить.
Из Венгрии Брун отправился в русскую землю (в 1006 г.); но в самой Руси ему нечего было делать, как и другим западным миссионерам, которые не раз приходили к князю Владимиру. Он просил только, чтоб его пропустили к печенегам. Каким образом ему пришла мысль идти к этим степным дикарям, свирепейшим изо всех язычников, как он об них отзывается? Еще в Венгрии мог он познакомиться с печенегами, узнать их язык: там жили целые поколения печенегов и других тюркских кочевников, которые вместе с мадъярами или вслед за ними вторглись в придунайские равнины[1]. У русского государя он пробыл только месяц. Радушно принял его Владимир. К сожалению, он мало рассказывает про него и про Русь; он даже не упоминает имени русского государя, который столь заботливо предостерегал его об опасностях путешествия в степь. Что этот государь был Владимир, достоверно: Владимир княжил тогда один на Руси, во всей своей славе. И в тех немногих подробностях, которые Брун передает о нём, рисуется светлая личность Владимира: добрый, богатый, гостеприимный, окруженный своими старшинами, боярами, покровитель и поборник Христианства, заклятой враг степных хищников, не тот ли это самый Владимир, которого изображает Нестор и народная песнь?
Важно свидетельство Бруна об укрепленной частоколом и засеками линии (sepes), которою Владимир оградил свою землю от печенегов. Оно подтверждает и дополняет сказание Нестора о городах, основанных им для защиты со стороны степи, и предание народное о богатырских заставах, оберегавших Киев.
Русский князь с дружиною проводил Бруна до границы.
- ↑ См. Anonymus regis Bеlæ notarius (у Эндлихера, Monumenta Arpadiana) и Vita S. Stephani maior (у Пертца Mon. Germ. т. XIII).
