конецъ, въ нашу бытность въ Москвѣ сломилъ ей шею и колѣни.
Всѣ они признаютъ себя холопами т. е. рабами князя. Знатные также имѣютъ рабовъ, большею частью купленныхъ или плѣнныхъ; свободные, которыхъ они держатъ на своей службѣ, не вольны отходить во всякое время. Если кто нибудь отойдетъ противъ воли своего господина, то никто его не берегъ. Если господинъ худо обращается съ хорошимъ и полезнымъ слугой, то пріобрѣтаетъ дурную славу между другими и послѣ того не можетъ пріискать себѣ другихъ слугъ.
Этотъ народъ имѣетъ болѣе наклонности къ рабству, чѣмъ къ свободѣ, — ибо весьма многіе, умирая, отпускаютъ на волю нѣсколькихъ рабовъ, которые однако тотчасъ же за деньги продаются въ рабство другимъ господамъ. Если отецъ продастъ сына, какъ это въ обычаѣ, и сынъ какимъ нибудь образомъ наконецъ сдѣлается свободнымъ, то отецъ, по праву отцовской власти, опять во второй разъ можетъ продать его. Послѣ же четвертой продажи, онъ не имѣетъ больше права надъ сыномъ. Казнить смертью рабовъ и другихъ можетъ только одинъ князь.
Черезъ годъ или черезъ два князь дѣлаетъ наборъ по областямъ и переписываетъ боярскихъ дѣтей, чтобы знать ихъ число, и сколько каждый имѣетъ лошадей и служителей. Потомъ каждому опредѣляетъ жалованье, какъ было выше сказано. Военную службу несутъ тѣ, которые могутъ это по своему состоянію. Рѣдко дается имъ покой, ибо князь воюетъ то съ литовцами, то съ ливонцами, то съ шведами, то съ казанскими татарами, — или если не ведетъ никакой войны, то обыкновенно каждый годъ ставить двадцать тысячъ человѣкъ на стражѣ въ мѣстахъ около Дона и Оки, для предупрежденія впаденій и грабежей перекопскихъ татаръ. Обыкновенно каждый годъ онъ вызываетъ ихъ по очереди изъ ихъ областей въ Москву для исполненія всѣхъ должностей. Въ военное же время они не служатъ погодно и по очереди, но принуждены идти на войну всѣ и каждый, какъ тѣ, которые на жалованьи, такъ и тѣ, которые ожидаютъ милости князя.
Лошади у нихъ небольшія, холощеныя, безъ подковъ и съ самой легкой уздой. Сѣдла прилажены такимъ образомъ, чтобы можно было безъ труда оборачиваться на всѣ стороны и натягивать лукъ. Они сидятъ на лошадяхъ до того согнувъ ноги,
конец, в нашу бытность в Москве сломил ей шею и колени.
Все они признают себя холопами т. е. рабами князя. Знатные также имеют рабов, большею частью купленных или пленных; свободные, которых они держат на своей службе, не вольны отходить во всякое время. Если кто-нибудь отойдет против воли своего господина, то никто его не берег. Если господин худо обращается с хорошим и полезным слугой, то приобретает дурную славу между другими и после того не может приискать себе других слуг.
Этот народ имеет более наклонности к рабству, чем к свободе, — ибо весьма многие, умирая, отпускают на волю нескольких рабов, которые однако тотчас же за деньги продаются в рабство другим господам. Если отец продаст сына, как это в обычае, и сын каким нибудь образом наконец сделается свободным, то отец, по праву отцовской власти, опять во второй раз может продать его. После же четвертой продажи, он не имеет больше права над сыном. Казнить смертью рабов и других может только один князь.
Через год или через два князь делает набор по областям и переписывает боярских детей, чтобы знать их число, и сколько каждый имеет лошадей и служителей. Потом каждому определяет жалованье, как было выше сказано. Военную службу несут те, которые могут это по своему состоянию. Редко дается им покой, ибо князь воюет то с литовцами, то с ливонцами, то с шведами, то с казанскими татарами, — или если не ведет никакой войны, то обыкновенно каждый год ставить двадцать тысяч человек на страже в местах около Дона и Оки, для предупреждения впадений и грабежей перекопских татар. Обыкновенно каждый год он вызывает их по очереди из их областей в Москву для исполнения всех должностей. В военное же время они не служат погодно и по очереди, но принуждены идти на войну все и каждый, как те, которые на жаловании, так и те, которые ожидают милости князя.
Лошади у них небольшие, холощеные, без подков и с самой легкой уздой. Седла прилажены таким образом, чтобы можно было без труда оборачиваться на все стороны и натягивать лук. Они сидят на лошадях до того согнув ноги,
