къ князю. Когда мы вошли къ нему, онъ тотчасъ приказалъ намъ сѣсть на назначенное мѣсто и началъ говорить: «Іоаннъ Францискъ, графъ Леонардъ, Сигизмундъ! вы просили отъ имени папы Климента Седьмаго, и брага нашего Карла и его брата Фердинанда, чтобы мы заключили миръ съ Сигизмундомъ, королемъ польскимъ. Такъ какъ мы не могли заключить его на выгодныхъ для обѣихъ сторонъ условіяхъ, то вы просили, чтобы мы по крайней мѣрѣ постановили перемиріе: по любви, нашей къ вашимъ государямъ мы нынѣ заключаемъ и принимаемъ его; мы желаемъ, чтобы вы присутствовали при томъ, какъ мы оказываемъ наше правосудіе королю и утверждаемъ перемиріе. Донесите вашимъ государямъ, что вы присутствовали при совершеніи и законномъ скрѣпленіи перемирія, что вы видѣли ото, и что мы сдѣлали все это но любви къ нимъ». Окончивъ эту рѣчь, онъ зоветъ Михаила Георгіевича и приказываетъ ему взять съ противуположной стѣны позолоченный крестъ, висящій на шелковомъ снуркѣ. Совѣтникъ, взявъ чистое полотенце, покрывавшее умывальникъ, поставленный въ тазъ, — съ великимъ благоговѣніемъ взялъ крестъ и держалъ его въ правой рукѣ. Также дьякъ держалъ въ обѣихъ рукахъ сложенныя перемирныя грамоты такимъ образомъ, что литовская грамота, подложенная подъ другую, выставлялась на столько, чтобы было видно обязательство, которое принимали на себя литовцы. Вслѣдъ за тѣмъ, какъ Михаилъ положилъ на нихъ правую руку, въ которой держалъ крестъ, — князь всталъ и, обратясь къ литовскимъ посламъ, въ длинной рѣчи изъяснилъ, что онъ не уклонялся отъ заключенія мира въ уваженіе къ особливой просьбѣ и увѣщанію такихъ великихъ государей, — послы которыхъ присланные къ нему съ этою цѣлью, имъ извѣстны, — если бы только миръ могъ состояться на какихъ либо выгодныхъ для него условіяхъ; и что, не будучи въ состояніи заключить съ ихъ королемъ вѣчнаго мира, онъ заключилъ, во вниманіе къ ихъ ходатайству, пятилѣтнее перемиріе на основаніи этихъ грамотъ (показываетъ пальцемъ на грамоты); потомъ говоритъ: «Мы будемъ соблюдать его, доколѣ Богъ изволить, и окажемъ справедливость брату нашему, королю Сигизмунду, съ тѣмъ однако условіемъ, чтобы король далъ намъ подобную во всемъ грамоту, написанную по тому же образцу, утвердилъ бы ее въ присутствіи нашихъ пословъ, оказалъ бы намъ свою справедливость и наконецъ позаботился бы пере-
к князю. Когда мы вошли к нему, он тотчас приказал нам сесть на назначенное место и начал говорить: «Иоанн Франциск, граф Леонард, Сигизмунд! вы просили от имени папы Климента Седьмого, и брага нашего Карла и его брата Фердинанда, чтобы мы заключили мир с Сигизмундом, королем польским. Так как мы не могли заключить его на выгодных для обеих сторон условиях, то вы просили, чтобы мы по крайней мере постановили перемирие: по любви, нашей к вашим государям мы ныне заключаем и принимаем его; мы желаем, чтобы вы присутствовали при том, как мы оказываем наше правосудие королю и утверждаем перемирие. Донесите вашим государям, что вы присутствовали при совершении и законном скреплении перемирия, что вы видели ото, и что мы сделали всё это но любви к ним». Окончив эту речь, он зовет Михаила Георгиевича и приказывает ему взять с противоположной стены позолоченный крест, висящий на шелковом шнурке. Советник, взяв чистое полотенце, покрывавшее умывальник, поставленный в таз, — с великим благоговением взял крест и держал его в правой руке. Также дьяк держал в обеих руках сложенные перемирные грамоты таким образом, что литовская грамота, подложенная под другую, выставлялась на столько, чтобы было видно обязательство, которое принимали на себя литовцы. Вслед за тем, как Михаил положил на них правую руку, в которой держал крест, — князь встал и, обратясь к литовским послам, в длинной речи изъяснил, что он не уклонялся от заключения мира в уважение к особливой просьбе и увещанию таких великих государей, — послы которых присланные к нему с этою целью, им известны, — если бы только мир мог состояться на каких либо выгодных для него условиях; и что, не будучи в состоянии заключить с их королем вечного мира, он заключил, во внимание к их ходатайству, пятилетнее перемирие на основании этих грамот (показывает пальцем на грамоты); потом говорит: «Мы будем соблюдать его, доколе Бог изволить, и окажем справедливость брату нашему, королю Сигизмунду, с тем однако условием, чтобы король дал нам подобную во всём грамоту, написанную по тому же образцу, утвердил бы ее в присутствии наших послов, оказал бы нам свою справедливость и наконец позаботился бы пере-
