наго потрясенія палатки, упалъ на землю хлѣбъ, который они называютъ хлѣбомъ Пресвятой (Beatae) Дѣвы, и который они почитаютъ и вкуніаютъ какъ священный; они хранятъ его въ своихъ жилищахъ на высокомъ мѣстѣ. Князь и всѣ другіе стояли въ трепетѣ, сильно пораженные этимъ случаемъ. Немедленно позванъ былъ священникъ, который подбиралъ его съ травы съ величайшимъ стараніемъ и благоговѣніемъ. По окончаніи угощенія, когда мы выпили напитка, который намъ подалъ князь, онъ отпустилъ насъ говоря: «Теперь ступайте». Послѣ отпуска, мы съ почетомъ были отведены въ наши гостинницы. У князя есть и другая потѣха, на которую, какъ я слышалъ, онъ приглашаетъ иныхъ пословъ. Откармливаютъ медвѣдей, посаженныхъ въ обширномъ и нарочно для того построенномъ домѣ, въ которомъ князь, взявъ съ собою пословъ, показываетъ имъ игры. У него есть нѣсколько людей низшаго сословія, которые по приказанію князя, въ его присутствіи, выступаютъ противъ медвѣдей съ деревянными вилами и вызываютъ ихъ на бой. Наконецъ они сходятся, и если приведенные въ бѣшенство медвѣди ихъ ранятъ, то они бѣгутъ къ князю, крича: «Государь, вотъ мы ранены». Князь говоритъ имъ: «Ступайте, я окажу вамъ милость». Потомъ онъ приказываетъ лечить ихъ и кромѣ того наградить одеждами и нѣсколькими мѣрами хлѣба. Когда уже пора было пасъ отпустить, мы были приглашены съ почестями, какъ прежде, къ обѣду и отведены во дворецъ. Кромѣ того намъ обоимъ было предложено по почетной одеждѣ, подбитой соболями. Когда мы надѣли ее и вошли въ комнату князя, маршалъ, отъ имени насъ обоихъ, тотчасъ сказалъ по заведенному порядку: «Великій государь, Леонардъ (потомъ Сигизмундъ) за твою великую милость челомъ бьетъ» т. е. благодаритъ за полученный подарокъ. Къ почетной одеждѣ князь прибавилъ сорокъ два собольихъ мѣха, 300 горностаевыхъ и 1500 бѣличьихъ. Въ первое посольство онъ еще подарилъ мнѣ повозку или сани съ превосходной лошадью и съ бѣлымъ медвѣжьимъ мѣхомъ и другой порядочной полстью. Наконецъ онъ приказалъ дать мнѣ много вяленой и соленой рыбы въ кускахъ, — бѣлужины, осетрины, стерлядей, — и очень ласково отпустилъ меня. Остальныя же церемоніи, которыя князь употребляетъ при отпускѣ пословъ, также, какъ принимаютъ пословъ при ихъ въѣздѣ въ границы его владѣній, и какъ обходятся съ ними послѣ от-
наго потрясения палатки, упал на землю хлеб, который они называют хлебом Пресвятой (Beatae) Девы, и который они почитают и вкуниают как священный; они хранят его в своих жилищах на высоком месте. Князь и все другие стояли в трепете, сильно пораженные этим случаем. Немедленно позван был священник, который подбирал его с травы с величайшим старанием и благоговением. По окончании угощения, когда мы выпили напитка, который нам подал князь, он отпустил нас говоря: «Теперь ступайте». После отпуска, мы с почетом были отведены в наши гостиницы. У князя есть и другая потеха, на которую, как я слышал, он приглашает иных послов. Откармливают медведей, посаженных в обширном и нарочно для того построенном доме, в котором князь, взяв с собою послов, показывает им игры. У него есть несколько людей низшего сословия, которые по приказанию князя, в его присутствии, выступают против медведей с деревянными вилами и вызывают их на бой. Наконец они сходятся, и если приведенные в бешенство медведи их ранят, то они бегут к князю, крича: «Государь, вот мы ранены». Князь говорит им: «Ступайте, я окажу вам милость». Потом он приказывает лечить их и кроме того наградить одеждами и несколькими мерами хлеба. Когда уже пора было пас отпустить, мы были приглашены с почестями, как прежде, к обеду и отведены во дворец. Кроме того нам обоим было предложено по почетной одежде, подбитой соболями. Когда мы надели ее и вошли в комнату князя, маршал, от имени нас обоих, тотчас сказал по заведенному порядку: «Великий государь, Леонард (потом Сигизмунд) за твою великую милость челом бьет» т. е. благодарит за полученный подарок. К почетной одежде князь прибавил сорок два собольих меха, 300 горностаевых и 1500 беличьих. В первое посольство он еще подарил мне повозку или сани с превосходной лошадью и с белым медвежьим мехом и другой порядочной полстью. Наконец он приказал дать мне много вяленой и соленой рыбы в кусках, — белужины, осетрины, стерлядей, — и очень ласково отпустил меня. Остальные же церемонии, которые князь употребляет при отпуске послов, также, как принимают послов при их въезде в границы его владений, и как обходятся с ними после от-
