утверждалъ въ книгѣ о двухъ Сарматіяхъ). Извѣстно по опыту, что если кто охотится съ ястребомъ или коршуномъ, или съ какой нибудь другой птицей изъ породы соколовъ, и между тѣмъ прилетитъ кречетъ (приближеніе котораго они тотчасъ чувствуютъ издали), то они уже перестаютъ преслѣдовать добычу, и останавливаются въ страхѣ. Достойные вѣры и знаменитые мужи разсказывали намъ, что когда везутъ кречетовъ изъ тѣхъ краевъ, гдѣ они вьютъ свои гнѣзда, иногда запирая ихъ по четыре, по пяти или шести вмѣстѣ, въ приготовленной для того повозкѣ, то они обыкновенно берутъ пищу, которую имъ подаютъ, соблюдая извѣстный порядокъ старшинства. Неизвѣстно отъ чего это происходитъ, — вслѣдствіе ли ихъ разсудка или инстинкта, или отъ чего нибудь другого; они въ такой же степени тихи между собою и никогда не дерутся, въ какой хищны и непріязненны къ другимъ птицамъ. Они никогда не моются водою, какъ другія птицы, но употребляютъ для этого одинъ песокъ, которымъ вытрясаютъ вшей. Холодъ имъ такъ пріятенъ, что они постоянно стоятъ или на льду, или на камнѣ. Но я возвращаюсь къ тому, что началъ разсказывать. Съ охоты князь отправился къ какой-то деревянной башнѣ, которая отстоитъ отъ Москвы на пять тысячъ шаговъ; тамъ было поставлено нѣсколько шатровъ. Первый шатеръ, большой и просторный, на подобіе дома, — для него, другой для царя Шигъ-Алея, третій — для насъ, остальные для другихъ особъ и для вещей. Когда насъ обычнымъ порядкомъ развели по шатрамъ, князь, вошедши въ свой и перемѣнивъ платье, немедленно позвалъ насъ къ себѣ. А когда мы вошли, онъ сидѣлъ на сѣдалищѣ изъ слоновой кости; съ праваго боку у него былъ царь Шигъ-Алей, а мы помѣстились напротивъ, на мѣстѣ, приготовленномъ для пословъ, когда имъ даютъ аудіенцію, или когда они разсуждаютъ о дѣлахъ. Ниже царя сидѣли нѣкоторые князья и совѣтники. Съ лѣвой стороны были младшіе князья, къ которымъ князь особенно благоволитъ. Когда такимъ образомъ всѣ усѣлись, го начали подавать сперва варенья изъ кишнеца, анису и миндалю, потомъ орѣхи, миндаль и цѣлую пирамиду изъ сахару; служители подавали это князю, царю и намъ на колѣняхъ. Напитки также подавались обычнымъ порядкомъ, и князь оказывалъ свою милость, какъ онъ это дѣлаетъ за обѣдомъ. Въ первое мое посольство, на этомъ мѣстѣ мы даже обѣдали. Во время обѣда, отъ впезап-
утверждал в книге о двух Сарматиях). Известно по опыту, что если кто охотится с ястребом или коршуном, или с какой нибудь другой птицей из породы соколов, и между тем прилетит кречет (приближение которого они тотчас чувствуют издали), то они уже перестают преследовать добычу, и останавливаются в страхе. Достойные веры и знаменитые мужи рассказывали нам, что когда везут кречетов из тех краев, где они вьют свои гнезда, иногда запирая их по четыре, по пяти или шести вместе, в приготовленной для того повозке, то они обыкновенно берут пищу, которую им подают, соблюдая известный порядок старшинства. Неизвестно от чего это происходит, — вследствие ли их рассудка или инстинкта, или от чего нибудь другого; они в такой же степени тихи между собою и никогда не дерутся, в какой хищны и неприязненны к другим птицам. Они никогда не моются водою, как другие птицы, но употребляют для этого один песок, которым вытрясают вшей. Холод им так приятен, что они постоянно стоят или на льду, или на камне. Но я возвращаюсь к тому, что начал рассказывать. С охоты князь отправился к какой-то деревянной башне, которая отстоит от Москвы на пять тысяч шагов; там было поставлено несколько шатров. Первый шатер, большой и просторный, на подобие дома, — для него, другой для царя Шиг-Алея, третий — для нас, остальные для других особ и для вещей. Когда нас обычным порядком развели по шатрам, князь, вошедши в свой и переменив платье, немедленно позвал нас к себе. А когда мы вошли, он сидел на седалище из слоновой кости; с правого боку у него был царь Шиг-Алей, а мы поместились напротив, на месте, приготовленном для послов, когда им дают аудиенцию, или когда они рассуждают о делах. Ниже царя сидели некоторые князья и советники. С левой стороны были младшие князья, к которым князь особенно благоволит. Когда таким образом все уселись, го начали подавать сперва варенья из кишнеца, анису и миндалю, потом орехи, миндаль и целую пирамиду из сахару; служители подавали это князю, царю и нам на коленях. Напитки также подавались обычным порядком, и князь оказывал свою милость, как он это делает за обедом. В первое мое посольство, на этом месте мы даже обедали. Во время обеда, от впезап-
