налегши всѣми силами на весла. Миновавъ Святой Носъ, они прибыли къ какой-то скалистой горѣ, которую имъ надлежало обойти. Когда они были тамъ задержаны на нѣсколько дней противными вѣтрами, шкиперъ сказалъ: «Скала, которую вы видите, называется Семь (Semes); если мы не умилостивимъ ее какимъ либо даромъ, то нелегко намъ будетъ миновать ее». Истома, по его словамъ, упрекнулъ его за пустое суевѣріе, на что шкиперъ ничего не отвѣтилъ, и они, задержанные тамъ сильною непогодой въ продолженіи цѣлыхъ четырехъ дней, поплыли дальше только послѣ того, какъ вѣтры стихли. Когда они уже ѣхали съ попутнымъ вѣтромъ, шкиперъ сказалъ: «Вы смѣялись надъ моимъ предложеніемъ умилостивить скалу Семь, какъ надъ пустымъ суевѣріемъ; но если бы я не умилостивилъ ее, тайно взлѣзши на камень ночью, то намъ никоимъ образомъ нельзя было бы пройти». На вопросъ, что̀ онъ принесъ Семи въ даръ? — онъ сказалъ, что лилъ на камень, выступъ котораго мы видѣли, — масло, смѣшанное съ овсяною мукою. Потомъ, плывя такимъ образомъ, они встрѣтили другой огромный мысъ, Мотку (Motka), подобный полуострову; на его оконечности находился замокъ Бартусъ (Barthus), значитъ сторожевой домъ. Ибо норвежскій король держитъ тамъ военный гарнизонъ, для охраненія границъ. Истома говорилъ, что этотъ мысъ такъ далеко вдается въ море, что едва въ 8 дней можно обогнуть его; чтобы не замедлять своего пути, они съ великимъ трудомъ на плечахъ перетащили и свои суда и грузъ черезъ перешеекъ, шириною въ полмили. Потомъ они приплыли въ страну дикилопповъ (Dikiloppi), — это и есть дикіе лопари, — къ мѣсту, называемому Дронтъ, которое отстоитъ отъ Двины къ сѣверу на 200 миль; даже и тамъ, по ихъ разсказамъ, московскій князь пользуется правомъ (solere) собирать дань. Оставивъ тамъ лодки, они совершили остальной путь землею, на саняхъ. Кромѣ того онъ разсказывалъ, что тамъ стада оленей, которые на норвежскомъ языкѣ называются Rhen, употребляются также, какъ у насъ стада быковъ: они немного побольше нашихъ оленей. Лопари употребляютъ ихъ вмѣсто вьючнаго скота слѣдующимъ образомъ. Впрягаютъ оленей въ повозку, сдѣланную на подобіе рыбачьей лодки; человѣкъ привязывается въ ней за ноги для того, чтобы не выкинуться отъ быстраго бѣга оленей. Онъ держитъ въ лѣвой рукѣ вожжи, которыми умѣряетъ бѣгъ оленей,
налегши всеми силами на весла. Миновав Святой Нос, они прибыли к какой-то скалистой горе, которую им надлежало обойти. Когда они были там задержаны на несколько дней противными ветрами, шкипер сказал: «Скала, которую вы видите, называется Семь (Semes); если мы не умилостивим ее каким-либо даром, то нелегко нам будет миновать ее». Истома, по его словам, упрекнул его за пустое суеверие, на что шкипер ничего не ответил, и они, задержанные там сильною непогодой в продолжении целых четырех дней, поплыли дальше только после того, как ветры стихли. Когда они уже ехали с попутным ветром, шкипер сказал: «Вы смеялись над моим предложением умилостивить скалу Семь, как над пустым суеверием; но если бы я не умилостивил ее, тайно взлезши на камень ночью, то нам никоим образом нельзя было бы пройти». На вопрос, что̀ он принес Семи в дар? — он сказал, что лил на камень, выступ которого мы видели, — масло, смешанное с овсяною мукою. Потом, плывя таким образом, они встретили другой огромный мыс, Мотку (Motka), подобный полуострову; на его оконечности находился замок Бартус (Barthus), значит сторожевой дом. Ибо норвежский король держит там военный гарнизон, для охранения границ. Истома говорил, что этот мыс так далеко вдается в море, что едва в 8 дней можно обогнуть его; чтобы не замедлять своего пути, они с великим трудом на плечах перетащили и свои суда и груз через перешеек, шириною в полмили. Потом они приплыли в страну дикилоппов (Dikiloppi), — это и есть дикие лопари, — к месту, называемому Дронт, которое отстоит от Двины к северу на 200 миль; даже и там, по их рассказам, московский князь пользуется правом (solere) собирать дань. Оставив там лодки, они совершили остальной путь землею, на санях. Кроме того он рассказывал, что там стада оленей, которые на норвежском языке называются Rhen, употребляются так же, как у нас стада быков: они немного побольше наших оленей. Лопари употребляют их вместо вьючного скота следующим образом. Впрягают оленей в повозку, сделанную наподобие рыбачьей лодки; человек привязывается в ней за ноги для того, чтобы не выкинуться от быстрого бега оленей. Он держит в левой руке вожжи, которыми умеряет бег оленей,
