обыкновенно стражи отводятъ домой. Таковые стражи обыкновенно помѣщаются въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ открытъ свободный доступъ въ городъ. Ибо остальную часть города омываетъ Москва, въ которую подъ самымъ городомъ впадаетъ рѣка Яуза, — а ее, по причинѣ высокихъ береговъ, рѣдко можно переходить въ бродъ. На ней выстроено много мельницъ для общаго пользованія всѣхъ горожанъ. Этими рѣками нѣсколько укрѣпленъ городъ, который, кромѣ немногихъ каменныхъ зданій, храмовъ и монастырей, выстроенъ изъ одного дерева. Число домовъ въ этомъ городѣ показываютъ едва вѣроятное, ибо намъ говорили, что за шесть лѣтъ до нашего пріѣзда въ Москву, всѣ дома были переписаны по повелѣнію князя, и что ихъ число превосходило 41.500. Этотъ городъ, столь обширный и пространный, очень грязенъ, почему на улицахъ и площадяхъ и въ лучшихъ его частяхъ подѣланы мостки (pontes). Въ этомъ городѣ есть крѣпость, построенная изъ кирпичей и омываемая съ одной стороны Москвою, съ другой — рѣкою Неглинной (Neglima). Неглинная же течетъ изъ какихъ-то болотъ; передъ городомъ она такъ заперта около верхней части крѣпости, что образуетъ озеро и, вытекая оттуда, наполняетъ рвы крѣпости, на которыхъ стоятъ мельницы, и наконецъ подъ самой крѣпостью, какъ я сказалъ, сливается съ рѣкою Москвой. Крѣпость же такъ велика, что кромѣ обширныхъ палатъ князя, великолѣпно выстроенныхъ изъ камня, митрополитъ, также братья князя, вельможи и весьма многіе другіе имѣютъ въ ней большія деревянныя палаты. Кромѣ того въ крѣпости находится много церквей, и эта обширность даетъ ей видъ настоящаго города. Сначала эта крѣпость была окружена только дубовыми стѣнами и была мала и незначительна до временъ великаго князя Іоанна Даніиловича; онъ первый, по внушенію митрополита Петра перенесъ сюда столицу государства. Ибо Петръ, по любви къ нѣкоему Алексію, погребенному тамъ и, какъ говорятъ, прославившемуся чудесами, еще прежде избралъ это мѣсто своимъ мѣстопребываніемъ; по смерти, онъ былъ погребенъ здѣсь же. Когда и на его могилѣ стали совершаться чудеса, это мѣсто сдѣлалось такъ славно молвою о своей святости, что послѣдующіе князья, наслѣдники Іоанна, положили сдѣлать его своею столицею. Ибо по смерти Іоанна, сынъ его, тоже Іоаннъ, оставался жить здѣсь, послѣ него Димитрій, послѣ Димитрія Василій, тотъ самый, который женился
обыкновенно стражи отводят домой. Таковые стражи обыкновенно помещаются в тех местах, где открыт свободный доступ в город. Ибо остальную часть города омывает Москва, в которую под самым городом впадает река Яуза, — а ее, по причине высоких берегов, редко можно переходить вброд. На ней выстроено много мельниц для общего пользования всех горожан. Этими реками несколько укреплен город, который, кроме немногих каменных зданий, храмов и монастырей, выстроен из одного дерева. Число домов в этом городе показывают едва вероятное, ибо нам говорили, что за шесть лет до нашего приезда в Москву, все дома были переписаны по повелению князя, и что их число превосходило 41.500. Этот город, столь обширный и пространный, очень грязен, почему на улицах и площадях и в лучших его частях поделаны мостки (pontes). В этом городе есть крепость, построенная из кирпичей и омываемая с одной стороны Москвою, с другой — рекою Неглинной (Neglima). Неглинная же течет из каких-то болот; перед городом она так заперта около верхней части крепости, что образует озеро и, вытекая оттуда, наполняет рвы крепости, на которых стоят мельницы, и наконец под самой крепостью, как я сказал, сливается с рекою Москвой. Крепость же так велика, что кроме обширных палат князя, великолепно выстроенных из камня, митрополит, также братья князя, вельможи и весьма многие другие имеют в ней большие деревянные палаты. Кроме того в крепости находится много церквей, и эта обширность дает ей вид настоящего города. Сначала эта крепость была окружена только дубовыми стенами и была мала и незначительна до времен великого князя Иоанна Данииловича; он первый, по внушению митрополита Петра перенес сюда столицу государства. Ибо Петр, по любви к некоему Алексию, погребенному там и, как говорят, прославившемуся чудесами, еще прежде избрал это место своим местопребыванием; по смерти, он был погребен здесь же. Когда и на его могиле стали совершаться чудеса, это место сделалось так славно молвою о своей святости, что последующие князья, наследники Иоанна, положили сделать его своею столицею. Ибо по смерти Иоанна, сын его, тоже Иоанн, оставался жить здесь, после него Димитрий, после Димитрия Василий, тот самый, который женился
