ятельствами даннаго времени, могло конечно и существовать только извѣстное время, тѣмъ болѣе, что и самыя обстоятельства скоро измѣнились: повторилось то, что было въ тридцатыхъ годахъ, что испытала на себѣ «Молодая Германія» — политическая реакція, разомъ подавившая всѣ стремленія къ независимости и заставившая смолкнуть въ изгнаніи или темницахъ пѣвцовъ этихъ стремленій. Реакція политическая нашла себp3; отголосокъ и въ поэзіи; представителемъ этого новаго направленія выступилъ Оскаръ Редвицъ въ своей «Амарантѣ», рыцарски-христіанской эпической поэмѣ, имѣвшей громадный успѣхъ и вызвавшей множество подражаній, не смотря на приторную слащавость ея, на полное отсутствіе фантазіи, характеровъ и дѣйствія. Если мы упоминаемъ здѣсь объ этомъ произведеніи, теперь совершенно забытомъ, то именно въ слѣдствіе успѣха, которымъ онъ пользовался и который служитъ для насъ характеристическимъ симптомомъ той реакціонной поры.
Мы подошли теперь къ новѣйшему времени. Со всѣми выдающимися поэтами его наши читатели подробно познакомятся ниже; что же касается до общаго направленія поэзіи этого періода, то этотъ послѣдній ещё не достаточно принадлежитъ исторіи для того, чтобы въ этомъ отношеніи можно было высказать опредѣлительное сужденіе о предметѣ, съ которымъ мы здѣсь имѣемъ дѣло. Притомъ, направленій въ новѣйшей поэзіи такъ много, писатели разбились на столько разнородныхъ группъ, что общая характеристика представляется очень затруднительною и по своей многосложности потребовала бы для себя одной особаго очерка. Ограничимся замѣчаніемъ, что лучшими представителями современной поэзіи съ успѣхомъ разработывается получённое ими отъ предшествующихъ дѣятелей наслѣдіе, и что элементы философскій, общечеловѣческій и, если можно такъ выразиться, сердечный — стоятъ у нихъ на первомъ планѣ. Наибольшимъ развитіемъ пользуется лирика, во главѣ которой стоитъ Гейбель. За нею слѣдуетъ эпическая поэзія, нашедшая себѣ уже въ самое новѣйшее время очень хорошихъ представителей въ Ганерлингѣ, Лингѣ, а послѣднее мѣсто, какъ въ количественномъ, такъ и въ качественномъ отношеніи, занимаетъ поэзія драматическая. Мы говоримъ здѣсь о произведеніяхъ драматической литературы въ собственномъ смыслѣ этого слова, а не о тѣхъ, которыя пишутся собственно для сцены и хотя пользуются на ней большимъ или меньшимъ успѣхомъ, тѣмъ не менѣе съ этой литературою имѣютъ весьма мало общаго.
Упомянувъ выше о «лучшихъ представителяхъ современной нѣмецкой поэзіи», мы спѣшимъ замѣтить, что ихъ очень не много, какъ немного такихъ выдающихся поэтовъ и въ другихъ странахъ — вѣроятно потому, что нынѣшнее время не благопріятствуетъ развитію поэзіи. «Народная масса», замѣчаетъ довольно справедливо Шюре, «занимается исключительно наукою, пріобрѣтающей всё болѣе и болѣе обширную популярность. Народъ читаетъ, учится, работаетъ; онъ интересуется исторіею, географіею, естественными науками, физикою, химіею — и поступаетъ въ этомъ отношеніи какъ слѣдуетъ. Чтобы начинать новую жизнь, надо прежде всего что-нибудь знать, и изъ новой жизни выйдетъ въ послѣдствіи новая поэзія.»
«Поэзія нашего времени — такъ характеризуетъ её Курцъ — далеко уступаетъ достоинствомъ величавымъ явленіямъ прошедшаго столѣтія; но безспорно и то, что она во многихъ отношеніяхъ безостановочно идётъ вперёдъ. Правда, между современными дѣятелями нѣтъ ни одного, который былъ бы способенъ силою своего творчества дать всей поэзіи опредѣлённое направленіе, наложить на неё свою собственную печать, но зато видимъ мы теперь такое количество талантовъ второстепенныхъ, какое не появлялось со времени миннезингерства. Сверхъ того, теперешняя поэзія — и особенно лирическая — стоитъ выше прежней по совершенству внѣшней формы, сдѣлавшемуся въ настоящее время общимъ достояніемъ, тогда какъ прежде имъ обладали только самые выдающіеся писатели. Наконецъ нельзя не признать, что поэзія не мало выиграла и относительно внутренняго содержанія: она присвоила себѣ много новаго матеріала и въ этомъ отношеніи особенно обогатилась тѣмъ, что ввела въ свою область идеи и стремленія современнаго ему человѣчества.»
