уже отъ себя въ нѣсколько разъ увеличилъ разстояніе, чтобы сообщить разсказу видъ басни. Но басня выдумываются не вслѣдствіе незнанія, доказательства чего существуютъ на лицо: что повѣствуютъ поэты о Протеѣ, Пигмеяхъ, о силѣ чаръ и т. п. предметахъ, это разсказывается не вслѣдствіе незнанія, но для доставленія слушателямъ удовольствія и развлеченія. "Какимъ образомъ Гомеръ говоритъ о Фарѣ, что онъ имѣетъ воду, тогда какъ островъ безводенъ?
«Есть въ немъ удобная гавань, откуда выгоняютъ въ море закругленные корабли, запасшись черной водою»[1].
Не возможно, чтобы источникъ высохъ; съ другой стороны поэтъ вовсе не говоритъ, что воду доставали на островѣ, упоминая только о нагруженіи водою, благодаря удобству пристани, причемъ воду можно было черпать на противуположномъ берегу. Изъ этого эмфатическаго выраженія поэта видно, что онъ самъ понималъ, что, называя островъ «окруженнымъ моремъ», онъ высказывалъ не истину, но преувеличеніе и басню.
31) Далѣе, такъ какъ разсказы о странствованіяхъ Менелая, кажется, подтверждаютъ незнаніе поэтомъ тѣхъ мѣстностей, то можетъ быть лучше всего изложить то, чего ищутъ въ этихъ стихахъ, и такимъ образомъ въ одно время и полнѣе объяснить, и защитить поэта. Менелай обращается съ такими словами къ Телемаху, выразившему удивленіе относительно украшеній его царскаго дворца: «Многое претерпѣвши, много блуждая, я носился на корабляхъ, а на восьмомъ году посѣтилъ Кипръ и Финикію, Египтянъ, пришелъ къ Эѳіопамъ, Сидонцамъ, Эрембамъ и въ Либію»[2].
Спрашиваютъ, къ какимъ Эѳіопамъ онъ прибылъ, плывя изъ Египта? потому что въ нашемъ морѣ не обитаютъ никакіе Эѳіопы, а съ другой стороны нельзя было кораблямъ проѣхать черезъ катаракты Нила? потомъ кто эти Сидонцы? Потому что нельзя разумѣть тѣхъ, которые живутъ въ Финикіи; поэтъ долженъ былъ упомянуть о видѣ, сказавши прежде о родѣ. Кто же Эрембы? Это имя новое. Аристоникъ, современный намъ грамматикъ, въ своемъ трактатѣ «о странствованіяхъ Менелая» изложилъ мнѣнія многихъ лицъ о каждомъ изъ этихъ вопросовъ; для насъ же будетъ достаточно сказать объ этомъ кратко. Одни изъ тѣхъ, которые утверждаютъ, что Менелай плавалъ въ Эѳіопію, ведутъ путь его черезъ Гадиру въ Индію, соглашая вмѣстѣ съ этимъ и время пітешествія, изъ котораго Менелай, по собственнымъ словамъ его, возвратился на восьмомъ году. Другіе полагаютъ, что онъ прошелъ черезъ Арабскій заливъ, вдоль перешейка этого залива; наконецъ по мнѣнію третьихъ онъ переплылъ черезъ какой нибудь изъ каналовъ Нила. Итакъ, тотъ путь, по которому ведетъ Менелая Кратетъ, не единственный; не потому чтобы онъ былъ не возможенъ (потому что не безусловно невозможны и
уже от себя в несколько раз увеличил расстояние, чтобы сообщить рассказу вид басни. Но басня выдумываются не вследствие незнания, доказательства чего существуют на лицо: что повествуют поэты о Протее, Пигмеях, о силе чар и т. п. предметах, это рассказывается не вследствие незнания, но для доставления слушателям удовольствия и развлечения. "Каким образом Гомер говорит о Фаре, что он имеет воду, тогда как остров безводен?
«Есть в нём удобная гавань, откуда выгоняют в море закруглённые корабли, запасшись чёрной водою»[1].
Невозможно, чтобы источник высох; с другой стороны поэт вовсе не говорит, что воду доставали на острове, упоминая только о нагружении водою, благодаря удобству пристани, причём воду можно было черпать на противоположном берегу. Из этого эмфатического выражения поэта видно, что он сам понимал, что, называя остров «окружённым морем», он высказывал не истину, но преувеличение и басню.
31) Далее, так как рассказы о странствованиях Менелая, кажется, подтверждают незнание поэтом тех местностей, то может быть лучше всего изложить то, чего ищут в этих стихах, и таким образом в одно время и полнее объяснить, и защитить поэта. Менелай обращается с такими словами к Телемаху, выразившему удивление относительно украшений его царского дворца: «Многое претерпевши, много блуждая, я носился на кораблях, а на восьмом году посетил Кипр и Финикию, Египтян, пришел к Эфиопам, Сидонцам, Эрембам и в Либию»[2].
Спрашивают, к каким Эфиопам он прибыл, плывя из Египта? потому что в нашем море не обитают никакие Эфиопы, а с другой стороны нельзя было кораблям проехать через катаракты Нила? потом кто эти Сидонцы? Потому что нельзя разуметь тех, которые живут в Финикии; поэт должен был упомянуть о виде, сказавши прежде о роде. Кто же Эрембы? Это имя новое. Аристоник, современный нам грамматик, в своем трактате «о странствованиях Менелая» изложил мнения многих лиц о каждом из этих вопросов; для нас же будет достаточно сказать об этом кратко. Одни из тех, которые утверждают, что Менелай плавал в Эфиопию, ведут путь его через Гадиру в Индию, соглашая вместе с этим и время питешествия, из которого Менелай, по собственным словам его, возвратился на восьмом году. Другие полагают, что он прошёл через Арабский залив, вдоль перешейка этого залива; наконец по мнению третьих он переплыл через какой нибудь из каналов Нила. Итак, тот путь, по которому ведет Менелая Кратет, не единственный; не потому чтобы он был не возможен (потому что не безусловно невозможны и