Если бы спрашивали о королевской дорогѣ къ наукѣ *)> то нельзя было бы указать болѣе удобной, чѣмъ та, которая состоитъ въ томъ, чтобы положиться на здравый человѣческій разсудокъ и, идя, впрочемъ, впередъ рука объ руку съ временемъ и философіею, читать рецензіи иа философскія сочиненія, можетъ быть, даже предисловія и первые параграфы этихъ сочиненій, ибо въ первыхъ параграфахъ даются общія основныя положенія, отъ которыхъ все зависитъ, въ предисловіяхъ же рядомъ съ историческими замѣчаніями предлагается еще обсужденіе, которое даже вслѣдствіе того, что оно есть обсужденіе, выходитъ за предѣлы разобраннаго матеріала. По обычной дорогѣ этой можно идти въ домашнемъ одѣяніи; но приподнятое чувство вѣчнаго, священнаго, безконечнаго выступаетъ въ нервосвященнической ризѣ на дорогу, которая сама скорѣе представляетъ уже собою непосредственное бытіе въ центрѣ, геніальность глубокихъ оригинальныхъ идей и высокихъ мыслей — откровеній. Однако, какъ такая глубина не открываетъ источника сущности, такъ и эти откровенія не являются прибѣжищемъ блаженныхъ и праведныхъ. Истинныя мысли и научное пониманіе пріобрѣтаются только въ работѣ понятія. Только оно можетъ породить всеобщность знанія, которая не представляетъ собою обычной неопредѣленности и скудости человѣческаго разсудка, но есть развитое и совершенное познаніе, оно не является также и необычайной всеобщностью, порожденной разумомъ, испортившимся вслѣдствіе инертности и высокомѣрія духа, но представляетъ собою истину, развитую до ея собственной формы, истину, которая способна стать собственностью всякаго сознающаго себя разума.
3. Такъ какъ я основу существованія науки вижу въ самодвиженіи понятія, то, повидимому, разсмотрѣніе, что приведенныя и еще другія внѣшнія стороны взглядовъ нашего времени о природѣ и внѣшней формѣ истины отклоняются отъ моего взгляда, даже прямо противоположны попыткѣ представить систему науки въ указанномъ опредѣленіи, пе можетъ обѣщать моему произведенію благопріятнаго пріема. Съ другой стороны, я могу принять въ соображеніе, что если иногда самое лучшее въ философіи Платона видѣли въ его научно не имѣющихъ значенія миѳахъ, то были также и иныя времена, называемыя даже временами мечтаній, когда аристотелевская философія пользовалась уваженіемъ за ея умозрительную глубину, и Парменидъ Платова, величайшее произведеніе древней діалектики, считался за истинное раскрытіе и положительное выраженіе божественной жизни, при чемъ, даже при большой неясности причинъ, породившихъ экстазъ, этотъ ошибочно понятый экстазъ, нашедшій себѣ выраженіе въ указанномъ произведеніи, въ дѣйствительности долженъ былъ быть не чѣмъ инымъ, какъ чистымъ понятіемъ. Дальше я могу обратить вниманіе на то, что лучшее направленіе философіи нашего времени само полагаетъ свою цѣнность въ научности, и если другіе и иначе это понимаютъ, однако философія только благодаря научности пріобрѣтаетъ значимость. Слѣдовательно, и я также могу надѣяться на то, что эта попытка усвоить науку понятію и изобразить ее въ этой ея особой сферѣ сумѣетъ пріобрѣсти доступъ вслѣдствіе внутренней истины дѣла. Мы должны быть убѣждены, что истинное имѣетъ способность проникать, когда наенпидо время, и что оно только тогда является, когда срокъ наступилъ, поэтому истина никогда нс Некорректный вызов шаблона→вы-
Намекъ на слава Эвклида: "Нѣтъ королевской дороги къ геометріи".
Если бы спрашивали о королевской дороге к науке *)> то нельзя было бы указать более удобной, чем та, которая состоит в том, чтобы положиться на здравый человеческий рассудок и, идя, впрочем, вперед рука об руку с временем и философиею, читать рецензии иа философские сочинения, может быть, даже предисловия и первые параграфы этих сочинений, ибо в первых параграфах даются общие основные положения, от которых всё зависит, в предисловиях же рядом с историческими замечаниями предлагается еще обсуждение, которое даже вследствие того, что оно есть обсуждение, выходит за пределы разобранного материала. По обычной дороге этой можно идти в домашнем одеянии; но приподнятое чувство вечного, священного, бесконечного выступает в нервосвященнической ризе на дорогу, которая сама скорее представляет уже собою непосредственное бытие в центре, гениальность глубоких оригинальных идей и высоких мыслей — откровений. Однако, как такая глубина не открывает источника сущности, так и эти откровения не являются прибежищем блаженных и праведных. Истинные мысли и научное понимание приобретаются только в работе понятия. Только оно может породить всеобщность знания, которая не представляет собою обычной неопределенности и скудости человеческого рассудка, но есть развитое и совершенное познание, оно не является также и необычайной всеобщностью, порожденной разумом, испортившимся вследствие инертности и высокомерия духа, но представляет собою истину, развитую до её собственной формы, истину, которая способна стать собственностью всякого сознающего себя разума.
3. Так как я основу существования науки вижу в самодвижении понятия, то, по-видимому, рассмотрение, что приведенные и еще другие внешние стороны взглядов нашего времени о природе и внешней форме истины отклоняются от моего взгляда, даже прямо противоположны попытке представить систему науки в указанном определении, пе может обещать моему произведению благоприятного приема. С другой стороны, я могу принять в соображение, что если иногда самое лучшее в философии Платона видели в его научно не имеющих значения мифах, то были также и иные времена, называемые даже временами мечтаний, когда аристотелевская философия пользовалась уважением за её умозрительную глубину, и Парменид Платова, величайшее произведение древней диалектики, считался за истинное раскрытие и положительное выражение божественной жизни, при чём, даже при большой неясности причин, породивших экстаз, этот ошибочно понятый экстаз, нашедший себе выражение в указанном произведении, в действительности должен был быть не чем иным, как чистым понятием. Дальше я могу обратить внимание на то, что лучшее направление философии нашего времени само полагает свою ценность в научности, и если другие и иначе это понимают, однако философия только благодаря научности приобретает значимость. Следовательно, и я также могу надеяться на то, что эта попытка усвоить науку понятию и изобразить ее в этой её особой сфере сумеет приобрести доступ вследствие внутренней истины дела. Мы должны быть убеждены, что истинное имеет способность проникать, когда наенпидо время, и что оно только тогда является, когда срок наступил, поэтому истина никогда нс Некорректный вызов шаблона→вы-
Намек на слава Эвклида: "Нет королевской дороги к геометрии".
