собою движеніе и развернутое становленіе; но только эта безпокойная дѣятельность іи есть самость; и она равна такой непосредственности и простотѣ начала потому, "что она есть результатъ, нѣчто, въ себя возвращенное; возвращенное же въ себя есть j самость, и самость представляетъ собою относящееся къ себѣ равенство и простоту.
Потребность представить абсолютное въ формѣ субъекта проявилась въ сужденіяхъ: Богъ есть вѣчное, моральный міропорядокъ или любовь и т. д. Въ такихъ сужденіяхъ истинное устанавливается только какъ субъектъ, но не иредставляется въ формѣ движенія рефлектированія себя въ себя самое. Подобнаго рода сужденіе :начинается словомъ "Богъ". Это слово, взятое для себя, безсмысленный звукъ,
- пустое имя; только предикатъ высказываетъ, что оно собою представляетъ, сообщаетъ ;ему наполненіе и значеніе; пустое начало въ концѣ становится дѣйствительнымъ j знаніемъ. Въ этомъ отношеніи нельзя не обратить вниманія па то, почему не могутъ j говорить о вѣчномъ, о моральномъ міропорядкѣ и т. д., или, какъ поступали древніе, о чистыхъ понятіяхъ, бытіи, единомъ и т. д., о томъ, что имѣетъ значеніе, не і прибавляя сюда, еще безсмысленнаго звука. По это слово именно и характеризуетъ, ^что устанавливается не бытіе, т.-е., не сущность или всеобщее вообще, но нѣчто, і рефлектированное въ себя, субъектъ. Однако, дѣлается это преждевременно. Субъектъ ^принимается за постоянную точку, къ которой, какъ къ своей опорѣ, присоединяются предикаты посредствомъ движенія, принадлежащаго субъекту, знающему о і немъ, а не самой точкѣ; между тѣмъ только посредствомъ движенія самой точки содержаніе сдѣлалось бы субъектомъ. По способу, какимъ это движеніе производится, оно не можетъ принадлежать точкѣ; но при предположеніи такой точки оно и не можетъ быть иначе произведено, оно можетъ быть только внѣшнимъ. Такое преждевременное допущеніе, что абсолютное есть субъектъ, поэтому не только не представляетъ собой дѣйствительности этого понятія, но дѣлаетъ ее даже невозможной, ибо оно ставитъ ето какъ покоящуюся точку, дѣйствительность же субъекта есть
I самодвиженіе.
- Среди различныхъ слѣдствій, вытекающихъ изъ сказаннаго, можетъ быть извле-І чено и то, что знаніе дѣйствительно только какъ наука или система и что только въ (такомъ видѣ оно и можетъ быть представлено; дальше, что такъ называемый освовной законъ или принципъ философіи, если онъ истиненъ, поэтому также и ложенъ, поскольку онъ существуетъ только какъ основной законъ или принципъ. Поэтому ето легко опровергнуть. Опроверженіе состоитъ въ томъ, что указывается его недостатокъ, но онъ недостаточенъ потому, что онъ представляетъ собою только всеобщее или принцииъ, начало. Если опроверженіе основательно, то оно берется и развивается изъ самого принципа, а не дѣлается извнѣ путемъ противоположныхъ увѣреній и случайныхъ мыслей. Такимъ образомъ, оно, собственно говоря, представляло бы собою развитіе принципа и, слѣдовательно, восполненіе его недостаточности, если бы оно обращало вниманіе не только на свою отрицательную задачу, но сознавало бы также свой прогрессъ и результаты съ положительной стороны. Дѣйствительное положительное проведеніе начала есть вмѣстѣ съ тѣмъ отрицательное отношеніе къ нему именно, къ его односторонней формѣ, состоящей въ томъ, чтобы быть сначала непосредственнымъ или цѣлью. Оно, слѣдовательно, можетъ быть разсматриваемо какъ ^опроверженіе того, что образуетъ основаніе системы, правильнѣе, однако, видѣть въ
собою движение и развернутое становление; но только эта беспокойная деятельность ии есть самость; и она равна такой непосредственности и простоте начала потому, "что она есть результат, нечто, в себя возвращенное; возвращенное же в себя есть j самость, и самость представляет собою относящееся к себе равенство и простоту.
Потребность представить абсолютное в форме субъекта проявилась в суждениях: Бог есть вечное, моральный миропорядок или любовь и т. д. В таких суждениях истинное устанавливается только как субъект, но не иредставляется в форме движения рефлектирования себя в себя самое. Подобного рода суждение :начинается словом "Бог". Это слово, взятое для себя, бессмысленный звук,
- пустое имя; только предикат высказывает, что оно собою представляет, сообщает ;ему наполнение и значение; пустое начало в конце становится действительным j знанием. В этом отношении нельзя не обратить внимания па то, почему не могут j говорить о вечном, о моральном миропорядке и т. д., или, как поступали древние, о чистых понятиях, бытии, едином и т. д., о том, что имеет значение, не і прибавляя сюда, еще бессмысленного звука. По это слово именно и характеризует, ^что устанавливается не бытие, т. е., не сущность или всеобщее вообще, но нечто, і рефлектированное в себя, субъект. Однако, делается это преждевременно. Субъект ^принимается за постоянную точку, к которой, как к своей опоре, присоединяются предикаты посредством движения, принадлежащего субъекту, знающему о і нём, а не самой точке; между тем только посредством движения самой точки содержание сделалось бы субъектом. По способу, каким это движение производится, оно не может принадлежать точке; но при предположении такой точки оно и не может быть иначе произведено, оно может быть только внешним. Такое преждевременное допущение, что абсолютное есть субъект, поэтому не только не представляет собой действительности этого понятия, но делает ее даже невозможной, ибо оно ставит ето как покоящуюся точку, действительность же субъекта есть
I самодвижение.
- Среди различных следствий, вытекающих из сказанного, может быть извле-І чено и то, что знание действительно только как наука или система и что только в (таком виде оно и может быть представлено; дальше, что так называемый освовной закон или принцип философии, если он истинен, поэтому также и ложен, поскольку он существует только как основной закон или принцип. Поэтому ето легко опровергнуть. Опровержение состоит в том, что указывается его недостаток, но он недостаточен потому, что он представляет собою только всеобщее или принцииъ, начало. Если опровержение основательно, то оно берется и развивается из самого принципа, а не делается извне путем противоположных уверений и случайных мыслей. Таким образом, оно, собственно говоря, представляло бы собою развитие принципа и, следовательно, восполнение его недостаточности, если бы оно обращало внимание не только на свою отрицательную задачу, но сознавало бы также свой прогресс и результаты с положительной стороны. Действительное положительное проведение начала есть вместе с тем отрицательное отношение к нему именно, к его односторонней форме, состоящей в том, чтобы быть сначала непосредственным или целью. Оно, следовательно, может быть рассматриваемо как ^опровержение того, что образует основание системы, правильнее, однако, видеть в
