противоположностью потусторонняго. Его собственное примиреніе вступаетъ въ его сознаніе, какъ удаленное, какъ удаленное въ будущее, такъ же какъ и примиреніе, осуществленное другой самостью, является удаленнымъ въ прошлое. Какъ единичный богочеловѣкъ имѣетъ сущаго въ себѣ отца и лишь дѣйствительную мать, такъ и всеобщій богочеловѣкъ, т.-е. община, имѣетъ своимъ отцомъ свое собственное дѣланіе и знаніе, а матерью своею вѣчную любовь, которую она лишь чувствуетъ, но не созерцаетъ въ своемъ сознаніи какъ дѣйствительный непосредственный предметъ. Примиреніе общины поэтому заключается въ ея сердцѣ, находящемся еще въ разладѣ съ ея сознаніемъ, и ея дѣйствительность поэтому еще надломлена. Примиреніе, лежащее по ту сторону, вошло въ сознаніе общины какъ бытіе въ себѣ или какъ сторона чистаго опосредствованія; міръ, какъ наличный, какъ сторона непосредственности и наличнаго бытія, ожидаетъ еще своего проясненія. Онъ, конечно, въ себѣ примиренъ съ сущностью; и сущность хорошо знаетъ, что она теперь познаетъ предметъ не отчужденнымъ отъ себя, а себѣ равнымъ въ своей любви. Но для самосознанія эта непосредственная наличность не имѣетъ формы духа. Духъ общины, такимъ образомъ, въ своемъ непосредственномъ сознаніи отдѣленъ отъ своего религіознаго сознанія; послѣднее, правда, утверждаетъ, что въ себѣ они не раздѣльны, во ово выражаетъ только бытіе въ себѣ не реализованное, т.-е. еще не сдѣлавшееся абсолютнымъ бытіемъ для себя.
противоположностью потустороннего. Его собственное примирение вступает в его сознание, как удаленное, как удаленное в будущее, так же как и примирение, осуществленное другой самостью, является удаленным в прошлое. Как единичный богочеловек имеет сущего в себе отца и лишь действительную мать, так и всеобщий богочеловек, т. е. община, имеет своим отцом свое собственное делание и знание, а матерью своею вечную любовь, которую она лишь чувствует, но не созерцает в своем сознании как действительный непосредственный предмет. Примирение общины поэтому заключается в её сердце, находящемся еще в разладе с её сознанием, и её действительность поэтому еще надломлена. Примирение, лежащее по ту сторону, вошло в сознание общины как бытие в себе или как сторона чистого опосредствования; мир, как наличный, как сторона непосредственности и наличного бытия, ожидает еще своего прояснения. Он, конечно, в себе примирен с сущностью; и сущность хорошо знает, что она теперь познает предмет не отчужденным от себя, а себе равным в своей любви. Но для самосознания эта непосредственная наличность не имеет формы духа. Дух общины, таким образом, в своем непосредственном сознании отделен от своего религиозного сознания; последнее, правда, утверждает, что в себе они не раздельны, во ово выражает только бытие в себе не реализованное, т. е. еще не сделавшееся абсолютным бытием для себя.
