самосознанія, означаетъ, что дѣйствительный міровой духъ пришелъ къ знанію самого себя; только тутъ вступаетъ это знаніе въ его сознаніе и выступаетъ какъ истина. Какъ это совершилось, мы видѣли уже выше.
То, что абсолютный духъ придалъ себѣ форму самосознанія въ себѣ и этимъ данъ и для своего сознанія, теперь имѣетъ то значеніе, что сознаніе является вѣрой міра, что духъ присутствуетъ какъ самосознаніе, т.-е. какъ дѣйствительный челозѣкъ, что онъ существуетъ для непосредственной достовѣрности, что вѣрующее сознаніе видитъ эту божественность, чувствуетъ ее и слышитъ. Итакъ, божественность не является воображаемой, но она дѣйствительна въ сознаніи. Сознаніе поэтому исходитъ не изъ глубины собственной мысли, соединяя въ себѣ мысль о Богѣ съ наличнымъ бытіемъ, но оно исходитъ изъ непосредственнаго наличнаго бытія и познаетъ въ немъ Бога. Моментъ непосредственнаго бытія такъ заключенъ въ содержаніи понятія, что религіозный духъ, при возвращеніи всей существенности въ сознаніе, сдѣлался простой положительной самостью, точно такъ же какъ и дѣйствительный духъ, какъ таковой, въ несчастномъ сознаніи сдѣлался такой-же простой самосознательной отрицательностью. Самость налично существующаго духа получила поэтому форму совершенной непосредственности. Она устанавливается не какъ нѣчто мыслимое или представленное и не какъ нѣчто произведенное — въ такомъ видѣ непосредственная самость выступала, съ одной стороны, въ естественной, съ другой — въ художественной религіи. Но этотъ богъ непосредственно чувственно созерцается какъ самость, какъ дѣйствительный единичный человѣкъ; только въ такомъ видѣ онъ есть самосознаніе.
[(ß) Завершеніе понятія высшей сущности въ тождествѣ абстракціи и непосредственности посредствомъ единичной самости]. Это вочеловѣченіе божественной сущности или полученіе ею по существу и непосредственно формы самосознанія есть простое содержаніе абсолютной религіи. Въ ней сущность познается, какъ духъ, или она есть его сознаніе о себѣ, какъ о духѣ. Духъ есть знаніе себя самого въ своемъ отреченіи, онъ есть сущность, которая представляетъ собою движеніе, направленное на то, чтобы сохранить въ своемъ инобытіи равенство съ еобою. Но сущность есть субстанція, поскольку она въ своей случайности рефлектируетъ также и въ себя, не оставаясь безразличной къ этому инобытію, какъ къ чему-то несущественному и, слѣдовательно, чуждому, но существуя въ немъ въ себѣ, поскольку она есть субъектъ или самость. Въ этой религіи, поэтому, открыла себя божественная сущность. Ея откровеніе, очевидно, состоитъ въ томъ, что она даетъ знать о себѣ, что она такое. Но она познается, именно, тогда, когда познается, какъ духъ, какъ сущность, которая по существу есть самосознаніе. — Для сознанія что-либо скрыто въ его предметѣ тогда, когда предметъ есть для него нѣчто другое или чуждое и когда оно не знаетъ его, какъ себя самого. Эта таинственность прекращается, когда абсолютная сущность дѣлается предметомъ сознанія въ качествѣ духа. Тогда предметъ есть самость въ своемъ отношеніи къ сознанію, т.-е. послѣднее знаетъ себя въ предметѣ непосредственно, или ово въ немъ открыто для себя. Оно само открыто только въ своей собственной достовѣрности. Предметъ ея есть самость, самость же не есть нѣчто чуждое, но нераздѣльное единство съ собою, непосредственно всеобщее. Она есть чистое понятіе, чистое мышленіе или бытіе для себя, непосредственное:
самосознания, означает, что действительный мировой дух пришел к знанию самого себя; только тут вступает это знание в его сознание и выступает как истина. Как это совершилось, мы видели уже выше.
То, что абсолютный дух придал себе форму самосознания в себе и этим дан и для своего сознания, теперь имеет то значение, что сознание является верой мира, что дух присутствует как самосознание, т. е. как действительный челозек, что он существует для непосредственной достоверности, что верующее сознание видит эту божественность, чувствует ее и слышит. Итак, божественность не является воображаемой, но она действительна в сознании. Сознание поэтому исходит не из глубины собственной мысли, соединяя в себе мысль о Боге с наличным бытием, но оно исходит из непосредственного наличного бытия и познает в нём Бога. Момент непосредственного бытия так заключен в содержании понятия, что религиозный дух, при возвращении всей существенности в сознание, сделался простой положительной самостью, точно так же как и действительный дух, как таковой, в несчастном сознании сделался такой же простой самосознательной отрицательностью. Самость налично существующего духа получила поэтому форму совершенной непосредственности. Она устанавливается не как нечто мыслимое или представленное и не как нечто произведенное — в таком виде непосредственная самость выступала, с одной стороны, в естественной, с другой — в художественной религии. Но этот бог непосредственно чувственно созерцается как самость, как действительный единичный человек; только в таком виде он есть самосознание.
[(ß) Завершение понятия высшей сущности в тождестве абстракции и непосредственности посредством единичной самости]. Это вочеловечение божественной сущности или получение ею по существу и непосредственно формы самосознания есть простое содержание абсолютной религии. В ней сущность познается, как дух, или она есть его сознание о себе, как о духе. Дух есть знание себя самого в своем отречении, он есть сущность, которая представляет собою движение, направленное на то, чтобы сохранить в своем инобытии равенство с еобою. Но сущность есть субстанция, поскольку она в своей случайности рефлектирует также и в себя, не оставаясь безразличной к этому инобытию, как к чему-то несущественному и, следовательно, чуждому, но существуя в нём в себе, поскольку она есть субъект или самость. В этой религии, поэтому, открыла себя божественная сущность. Её откровение, очевидно, состоит в том, что она дает знать о себе, что она такое. Но она познается, именно, тогда, когда познается, как дух, как сущность, которая по существу есть самосознание. — Для сознания что-либо скрыто в его предмете тогда, когда предмет есть для него нечто другое или чуждое и когда оно не знает его, как себя самого. Эта таинственность прекращается, когда абсолютная сущность делается предметом сознания в качестве духа. Тогда предмет есть самость в своем отношении к сознанию, т. е. последнее знает себя в предмете непосредственно, или ово в нём открыто для себя. Оно само открыто только в своей собственной достоверности. Предмет её есть самость, самость же не есть нечто чуждое, но нераздельное единство с собою, непосредственно всеобщее. Она есть чистое понятие, чистое мышление или бытие для себя, непосредственное:
