А. Естественная религія.
Духъ, знающій духа, есть собственное сознаніе, и для самого себя онъ является въ формѣ предметности. Онъ есть, и въ то же время онъ есть бытіе для себя. Онъ существуетъ для себя, онъ существуетъ какъ сторона самосознанія, противоположная сторонѣ его сознанія или его отношенія къ себѣ, какъ къ предмету. Въ его сознаніи находится противоположеніе л благодаря этому опредѣленность формы, въ которой онъ себѣ является и себя знаетъ. Въ этомъ разсмотрѣніи религіи дѣло идетъ лишь объ этой опредѣленности, такъ какъ безформенная сущность духа или чистое понятіе его уже выяснено. Но различеніе сознанія и самосознанія падаетъ при этомъ внутрь самосознанія. Форма религіи не содержитъ наличнаго бытія духа ни въ видѣ природы, свободной отъ мысли, ни въ видѣ мысли, свободной отъ наличнаго бытія; она есть наличное бытіе, заключенное въ мышленіи, т.-е. мыслимое, которое налично для себя. — Опредѣленностью этой формы, въ которой духъ себя знаетъ, одна религія отличается отъ другой. Однако, надо въ то же время замѣтить, что изложеніе этого его знанія о себѣ съ точки зрѣнія этой единичной опредѣленности на самомъ дѣлѣ не исчерпываетъ дѣйствительной религіи въ ея цѣломъ. Рядъ раскрывающихся различныхъ религій опять-таки представляетъ собою различныя стороны единственной религіи и притомъ всякой единичной, и представленія, повидимому, отличающія дѣйствительную религію отъ всякой другой, встрѣчаются въ каждой. Все же при этомъ различіе должно разсматриваться и какъ различіе религіи. Между тѣмъ какъ духъ различаетъ свое сознаніе и свое самосознаніе, движеніе имѣетъ цѣлью снять это главное различіе и придать формѣ, какъ предмету сознанія, видъ самосознанія. Это различіе, однако, еще не снято тѣмъ, что формы, заключающіяся въ самосознаніи, имѣютъ въ себѣ также моментъ самости, и что Богъ представленъ, какъ самосознаніе. Представленная самость не есть дѣйствительная. Для того, чтобы она, какъ всякое другое ближайшее опредѣленіе формы, по истинѣ принадлежала этой формѣ, она должна быть въ ней установлена, отчасти дѣланіемъ самосознанія, отчасти же такъ, что низшее опредѣленіе было снято высшимъ и постигнуто имъ въ понятіи. Представленное перестаетъ быть представленнымъ и чуждымъ своему знанію лишь благодаря тому, что самость производитъ это знаніе и созерцаетъ, такимъ образомъ, опредѣленіе предмета какъ свое, а слѣдовательно себя въ немъ. Благодаря этой дѣятельности, низшее опредѣленіе тотчасъ же исчезаетъ, потому что то дѣланіе отрицательно, которое совершается насчетъ другого. Поскольку низшее опредѣленіе также еще выступаетъ, оно отходитъ въ несущественное; тогда какъ, напротивъ того, гдѣ низшее опредѣленіе еще господствуетъ, а высшее тоже выступаетъ,, одно опредѣленіе мирно занимаетъ мѣсто рядомъ съ другимъ. Если поэтому различныя представленія внутри
А. Естественная религия.
Дух, знающий духа, есть собственное сознание, и для самого себя он является в форме предметности. Он есть, и в то же время он есть бытие для себя. Он существует для себя, он существует как сторона самосознания, противоположная стороне его сознания или его отношения к себе, как к предмету. В его сознании находится противоположение л благодаря этому определенность формы, в которой он себе является и себя знает. В этом рассмотрении религии дело идет лишь об этой определенности, так как бесформенная сущность духа или чистое понятие его уже выяснено. Но различение сознания и самосознания падает при этом внутрь самосознания. Форма религии не содержит наличного бытия духа ни в виде природы, свободной от мысли, ни в виде мысли, свободной от наличного бытия; она есть наличное бытие, заключенное в мышлении, т. е. мыслимое, которое налично для себя. — Определенностью этой формы, в которой дух себя знает, одна религия отличается от другой. Однако, надо в то же время заметить, что изложение этого его знания о себе с точки зрения этой единичной определенности на самом деле не исчерпывает действительной религии в её целом. Ряд раскрывающихся различных религий опять-таки представляет собою различные стороны единственной религии и притом всякой единичной, и представления, по-видимому, отличающие действительную религию от всякой другой, встречаются в каждой. Всё же при этом различие должно рассматриваться и как различие религии. Между тем как дух различает свое сознание и свое самосознание, движение имеет целью снять это главное различие и придать форме, как предмету сознания, вид самосознания. Это различие, однако, еще не снято тем, что формы, заключающиеся в самосознании, имеют в себе также момент самости, и что Бог представлен, как самосознание. Представленная самость не есть действительная. Для того, чтобы она, как всякое другое ближайшее определение формы, по истине принадлежала этой форме, она должна быть в ней установлена, отчасти деланием самосознания, отчасти же так, что низшее определение было снято высшим и постигнуто им в понятии. Представленное перестает быть представленным и чуждым своему знанию лишь благодаря тому, что самость производит это знание и созерцает, таким образом, определение предмета как свое, а следовательно себя в нём. Благодаря этой деятельности, низшее определение тотчас же исчезает, потому что то делание отрицательно, которое совершается насчет другого. Поскольку низшее определение также еще выступает, оно отходит в несущественное; тогда как, напротив того, где низшее определение еще господствует, а высшее тоже выступает,, одно определение мирно занимает место рядом с другим. Если поэтому различные представления внутри
