всеобщей свободы есть смерть, и именно смерть, не имѣющая никакого внутренняго объема и наполненія; то, что отрицается, есть въ сущности математическая точка абсолютно свободной самости; она есть поэтому самая холодная безсмысленная смерть, имѣющая значеніе не больше, чѣмъ разрубленный кочанъ капусты или глотокъ воды.
Въ пошлости этого рода проявляется мудрость правительства, разсудокъ всеобщей воли. Правительство въ сущности есть не что иное само по себѣ, какъ устойчивый пунктъ или индивидуальность всеобщей воли. Оно, т.-е. хотѣніе и выполненіе, исходящее изъ одного пункта, желаетъ и выполняетъ вмѣстѣ съ тѣмъ опредѣленный* порядокъ и дѣйствіе. При этомъ, съ одной стороны, оно совершенно исключаетъ изъ своего дѣла остальныхъ индивидовъ, съ другой же стороны, благодаря этому оно организуется какъ опредѣленная воля и потому противопоставляется всеобщей волѣ. Поэтому правительство представляется какъ партія. Побѣждающая партія только называется правительствомъ, и именно въ томъ, что она есть партія, непосредственно заключается необходимость ея гибели; и обратно то, что она является правительствомъ, дѣлаетъ его партіей и виновнымъ. Если всеобщая воля считаетъ дѣйствительно образъ дѣйствія правительства преступленіемъ, которое оно совершаетъ по отношенію къ ней, то правительство, напротивъ, не имѣетъ ничего опредѣленнаго и внѣшняго, въ чемъ проявлялась бы вина противостоящей ему воли; потому что ему, какъ дѣйствительной всеобщей волѣ, противостоитъ только недѣйствительная чистая воля, т.-е. намѣреніе. Поэтому быть подозрительнымъ теперь значитъ то же самое, что быть виновнымъ, и подозрѣніе становится на мѣсто вины, а самая крайняя реакція противъ этой дѣйствительности, Заключенной въ простомъ внутреннемъ содержаніи намѣренія, проявляется въ безсердечномъ уничтоженіи этой существующей самости, у которой уже больше нечего отнять, кромѣ самаго ея бытія.
3. [Пробужденіе свободной субъективности]. Въ этомъ собственномъ своемъ произведеніи абсолютная свобода является своимъ предметомъ, и самосознаніе узнаетъ, что она такое на самомъ дѣлѣ. Въ себѣ она есть это абстрактное самосознаніе, она является для себя предметомъ; страхъ смерти есть созерцаніе этой ея отрицательной сущности. Но абсолютно свободное самосознаніе находитъ эту свою реальность совершенно иною, чѣмъ было ея понятіе о себѣ самой, состоявшее въ томъ, что всеобщая воля есть только положительная сущность личности, которая въ ней только и можетъ знать себя, какъ положительную или сохраняющуюся. Но здѣсь для самосознанія, которое въ качествѣ чистаго умозрѣнія просто раздѣляетъ свою положительную и отрицательную сущность, — т.-е. лишенное предикатовъ абсолютное, какъ чистое мышленіе и чистую матерію, — находится на-лицо абсолютный переходъ отъ одной сущности въ другую. Всеобщая воля, какъ абсолютно положительное дѣйствительное самосознаніе, переходитъ въ отрицательную сущность, потому что это самосознаніе есть самосознающая дѣйствительность, возвысившаяся до чистаго мышленія или до абстрактной матеріи, и поэтому кажется уничтоженіемъ мышленія о себѣ или самосознанія.
Такимъ образомъ, абсолютная свобода, какъ чистое равенство всеобщей воли съ собою, имѣетъ въ себѣ самой отрицаніе, а, слѣдовательно, различіе, которое она снова развиваетъ какъ дѣйствительное различіе. Чистая отрицательность имѣетъ въ
всеобщей свободы есть смерть, и именно смерть, не имеющая никакого внутреннего объема и наполнения; то, что отрицается, есть в сущности математическая точка абсолютно свободной самости; она есть поэтому самая холодная бессмысленная смерть, имеющая значение не больше, чем разрубленный кочан капусты или глоток воды.
В пошлости этого рода проявляется мудрость правительства, рассудок всеобщей воли. Правительство в сущности есть не что иное само по себе, как устойчивый пункт или индивидуальность всеобщей воли. Оно, т. е. хотение и выполнение, исходящее из одного пункта, желает и выполняет вместе с тем определенный* порядок и действие. При этом, с одной стороны, оно совершенно исключает из своего дела остальных индивидов, с другой же стороны, благодаря этому оно организуется как определенная воля и потому противопоставляется всеобщей воле. Поэтому правительство представляется как партия. Побеждающая партия только называется правительством, и именно в том, что она есть партия, непосредственно заключается необходимость её гибели; и обратно то, что она является правительством, делает его партией и виновным. Если всеобщая воля считает действительно образ действия правительства преступлением, которое оно совершает по отношению к ней, то правительство, напротив, не имеет ничего определенного и внешнего, в чём проявлялась бы вина противостоящей ему воли; потому что ему, как действительной всеобщей воле, противостоит только недействительная чистая воля, т. е. намерение. Поэтому быть подозрительным теперь значит то же самое, что быть виновным, и подозрение становится на место вины, а самая крайняя реакция против этой действительности, Заключенной в простом внутреннем содержании намерения, проявляется в бессердечном уничтожении этой существующей самости, у которой уже больше нечего отнять, кроме самого её бытия.
3. [Пробуждение свободной субъективности]. В этом собственном своем произведении абсолютная свобода является своим предметом, и самосознание узнает, что она такое на самом деле. В себе она есть это абстрактное самосознание, она является для себя предметом; страх смерти есть созерцание этой её отрицательной сущности. Но абсолютно свободное самосознание находит эту свою реальность совершенно иною, чем было её понятие о себе самой, состоявшее в том, что всеобщая воля есть только положительная сущность личности, которая в ней только и может знать себя, как положительную или сохраняющуюся. Но здесь для самосознания, которое в качестве чистого умозрения просто разделяет свою положительную и отрицательную сущность, — т. е. лишенное предикатов абсолютное, как чистое мышление и чистую материю, — находится��а��абсолютный переход от одной сущности в другую. Всеобщая воля, как абсолютно положительное действительное самосознание, переходит в отрицательную сущность, потому что это самосознание есть самосознающая действительность, возвысившаяся до чистого мышления или до абстрактной материи, и поэтому кажется уничтожением мышления о себе или самосознания.
Таким образом, абсолютная свобода, как чистое равенство всеобщей воли с собою, имеет в себе самой отрицание, а, следовательно, различие, которое она снова развивает как действительное различие. Чистая отрицательность имеет в
