щеніе было теперь нравственнымъ, ни тотъ, кто дѣйствуетъ, ни тотъ, на кого направлено дѣйствіе, не можетъ проявляться въ зависимости отъ случая, какъ это бываетъ ири оказаніи какой-либо услуги или помощи. Содержаніе нравственнаго поступка должно быть субстанціально или цѣлостно н всеобще; поэтому оно можетъ относиться лишь къ цѣлому единичному, иначе, къ единичному, разсматриваемому какъ всеобщее. Суть нравственнаго дѣйствія не въ томъ, чтобы представлять себѣ, будто услуга требуется всѣмъ счастьемъ этого единичнаго цѣлаго, между тѣмъ какъ, будучи непосредственнымъ дѣйствительнымъ дѣйствіемъ, она приноситъ ему лишь нѣчто единичное. Нравственное дѣйствіе не есть также и воспитаніе въ ряду усилій, дѣйствительно имѣющее своимъ предметомъ единичное, какъ цѣлое, и выявляющее его въ видѣ произведенія; и здѣсь внѣ отрицательной по отношенію къ семьѣ цѣли дѣйствительное дѣйствіе имѣетъ лишь ограниченное содержаніе. Наконецъ, нравственное дѣйствіе не должно разсматриваться и какъ помощь въ крайности, въ которой заключалось бы дѣйствительно спасеніе цѣлаго единичнаго; вѣдь, такая помощь въ крайности сама но себѣ поступокъ вполнѣ случайный, могущій быть и не быть, поводомъ къ которому служитъ обыденная дѣйствительность. Поэтому дѣйствіе, охватывающее все существованіе кровнаго родственника, имѣетъ своимъ предметомъ и содержаніемъ его не въ качествѣ гражданина — таковой не принадлежитъ семьѣ, и не въ качествѣ будущаго гражданина, который тоже утратитъ значеніе даннаго единичнаго лица. Оно направлено на него, т.-е. на данное, принадлежащее семьѣ, единичное лицо, какъ на всеобщую сущность, отрѣшенную отъ чувственной или единичной дѣйствительности. Это дѣйствіе относится теперь уже не къ живому, а къ мертвому. Изъ длиннаго ряда разсѣяннаго наличнаго бытія объединяется онъ въ совершенную единую форму и изъ мятежности случайной жизни поднимается въ покой простой всеобщности. Будучи дѣйствительно и субстанціально лишь въ качествѣ гражданина, единичное лицо, поскольку оно не является таковымъ и принадлежитъ семьѣ, есть лишь тѣнь безплотная и нереальная.
[(у) Полномочіе единичнаго]. Эта всеобщность, обрѣтаемая единичнымъ, какъ таковымъ, есть чистое бытіе, смерть. Это есть естественное непосредственное завершеніе бытія, а недѣланіе с о з н а н і я. Поэтому, долгъ члена семьи присоединить и эту сторону, чтобы и послѣднее бытіе его, бытіе всеобщее, принадлежало не только природѣ и не оставалось бы неразумнымъ, но чтобы оно было совершеннымъ и чтобы въ немъ утверждено было право сознанія. На самомъ дѣлѣ, покой и всеобщность самосознающей себя сущности не принадлежитъ природѣ; и потому смыслъ дѣйствія заключается, точнѣе, въ томъ, чтобы возстановить истину и чтобы отпала и видимость такого дѣланія, которое присвоила себѣ природа. — Въ этомъ единичномъ лицѣ природѣ принадлежитъ та сторона, съ которой его становленіе всеобщимъ представляется движеніемъ сущаго. Правда, сама она падаетъ внутрь нравственной общей сущности и ее же имѣетъ цѣлью; смерть есть завершеніе и высшій трудъ, который возлагаетъ на себя индивидъ, какъ таковой, ради этой общей сущности. Но, поскольку по существу онъ является единичнымъ, это случайность, что смерть совпадаетъ непосредственно съ его работой для всеобщаго и является результатомъ послѣдней^ Если смерть отчасти и была такимъ результа
щение было теперь нравственным, ни тот, кто действует, ни тот, на кого направлено действие, не может проявляться в зависимости от случая, как это бывает ири оказании какой-либо услуги или помощи. Содержание нравственного поступка должно быть субстанциально или целостно н всеобще; поэтому оно может относиться лишь к целому единичному, иначе, к единичному, рассматриваемому как всеобщее. Суть нравственного действия не в том, чтобы представлять себе, будто услуга требуется всем счастьем этого единичного целого, между тем как, будучи непосредственным действительным действием, она приносит ему лишь нечто единичное. Нравственное действие не есть также и воспитание в ряду усилий, действительно имеющее своим предметом единичное, как целое, и выявляющее его в виде произведения; и здесь вне отрицательной по отношению к семье цели действительное действие имеет лишь ограниченное содержание. Наконец, нравственное действие не должно рассматриваться и как помощь в крайности, в которой заключалось бы действительно спасение целого единичного; ведь, такая помощь в крайности сама но себе поступок вполне случайный, могущий быть и не быть, поводом к которому служит обыденная действительность. Поэтому действие, охватывающее всё существование кровного родственника, имеет своим предметом и содержанием его не в качестве гражданина — таковой не принадлежит семье, и не в качестве будущего гражданина, который тоже утратит значение данного единичного лица. Оно направлено на него, т. е. на данное, принадлежащее семье, единичное лицо, как на всеобщую сущность, отрешенную от чувственной или единичной действительности. Это действие относится теперь уже не к живому, а к мертвому. Из длинного ряда рассеянного наличного бытия объединяется он в совершенную единую форму и из мятежности случайной жизни поднимается в покой простой всеобщности. Будучи действительно и субстанциально лишь в качестве гражданина, единичное лицо, поскольку оно не является таковым и принадлежит семье, есть лишь тень бесплотная и нереальная.
[(у) Полномочие единичного]. Эта всеобщность, обретаемая единичным, как таковым, есть чистое бытие, смерть. Это есть естественное непосредственное завершение бытия, а неделание с о з н а н і я. Поэтому, долг члена семьи присоединить и эту сторону, чтобы и последнее бытие его, бытие всеобщее, принадлежало не только природе и не оставалось бы неразумным, но чтобы оно было совершенным и чтобы в нём утверждено было право сознания. На самом деле, покой и всеобщность самосознающей себя сущности не принадлежит природе; и потому смысл действия заключается, точнее, в том, чтобы восстановить истину и чтобы отпала и видимость такого делания, которое присвоила себе природа. — В этом единичном лице природе принадлежит та сторона, с которой его становление всеобщим представляется движением сущего. Правда, сама она падает внутрь нравственной общей сущности и ее же имеет целью; смерть есть завершение и высший труд, который возлагает на себя индивид, как таковой, ради этой общей сущности. Но, поскольку по существу он является единичным, это случайность, что смерть совпадает непосредственно с его работой для всеобщего и является результатом последней^ Если смерть отчасти и была таким результа
