бытіе въ свойство, вслѣдствіе чего тожество понятія и бытія оказывается чисто внѣшнимъ сочетаніемъ. Кантъ и возстаетъ противъ такого сочетанія, указывая, что бытіе не есть признакъ или иредикатъ, который можно извлечь изъ понятія. Но Кантъ, отвергая, съ одной стороны, онтологическое доказательство бытія Бога потому. что оно основывается на отожествленіи понятія и бытія, съ другой — требуетъ практической вѣры въ Бога, которою предполагается тожество понятія, т.-е. идеи Бога, и бытія. Въ этой вѣрѣ, — утверждаетъ Гегель, — выражается мысль, что разумъ обладаетъ также абсолютною реальностью, что въ идеѣ разума снимается всякая противоположность между свободой и необходимостью, что безконечное мышленіе есть въ то же время абсолютная реальность или абсолютное тожество мышленія и бытія. Именно эту идею, по мнѣнію Гегеля, и выдвигаетъ онтологическое доказательство бытія Бога и вмѣстѣ съ нимъ всякая истинная философія. Вантъ, утверждая приматъ практическаго разума, тѣмъ не менѣе ставитъ свободу въ непримиримое противорѣчіе съ чувственнымъ міромъ и необходимымъ порядкомъ природы, а это ведетъ къ дуализму между практическимъ и теоретическимъ разумомъ; внутри же послѣдней двойственности мыслится дуализмъ чистаго единства разума и сложности разсудка. Въ противоположность этому Гегель выдвигаетъ мысль, что разумъ, подобно свободѣ, долженъ быть абсолютнымъ, но сущность ихъ состоитъ въ томъ, чтобы существовать посредствомъ противоположностей. Въ игнорированіи этого факта, по мнѣнію Гегеля, и заключается ошибка, неустранимая для Кантовой философіи и разрушающая ее.
Въ этой статьѣ въ общихъ штрихахъ уже обрисовываются передъ нами основы Гегелевой философіи; однако, чтобы укрѣпиться и вполнѣ раскрыться, взгляды Гегеля должны были еще преломиться въ системахъ Фихте и Шеллинга, которыя представляютъ собою необходимые этапные пункты въ движеніи мысли отъ Канта къ Гегелю.
Отъ Канта, какъ и отъ Декарта, можно было идти двумя путями. Стремясь къ устраненію дуализма, можно было преувеличить значеніе умопостигаемаго характера міра разума на счетъ значенія феноменальнаго міра и такимъ* путемъ отожествить абстрактное сознаніе нашего субъекта съ абсолютомъ. Возможность обратнаго пути, т.-е. обезцѣниванія умопостигаемаго міра, уже была устранена предшествующимъ движеніемъ философской мысли до Канта и окончательно исключена Кантомъ. Поэтому второй путь долженъ былъ идти по совершенно другому направленію: можно было, стремясь къ монизму, преувеличить значеніе того единства, которое лежитъ въ основѣ всѣхъ противорѣчій міра, а подлинный смыслъ послѣднихъ свести къ простой иллюзіи, между тѣмъ какъ въ раскрытіи ихъ и лежитъ жизнь единства. Говоря другими словами, можно было разсматривать борьбу противорѣчій, какъ игру тѣней, а въ дѣйствительной реальности видѣть вѣчный покой безконечной субстанціи въ самой себѣ. Первымъ путемъ пошелъ Фихте^ страстному, боевому темпераменту котораго отвѣчало міросозерцаніе, разсматривающее міръ, какъ никогда не прекращающуюся борьбу субъекта съ объектомъ. Второй путь избралъ Шеллингъ.
Въ статьѣ Гегеля "Различіе между философскими системами Фихте и Шеллинга" выраженъ взг-ЙДъ его на ученіе этихъ двухъ философовъ.
Гегель указываетъ на дедукцію категорій, какъ на истинный корень, изъ ко-
бытие в свойство, вследствие чего тожество понятия и бытия оказывается чисто внешним сочетанием. Кант и восстает против такого сочетания, указывая, что бытие не есть признак или иредикат, который можно извлечь из понятия. Но Кант, отвергая, с одной стороны, онтологическое доказательство бытия Бога потому. что оно основывается на отожествлении понятия и бытия, с другой — требует практической веры в Бога, которою предполагается тожество понятия, т. е. идеи Бога, и бытия. В этой вере, — утверждает Гегель, — выражается мысль, что разум обладает также абсолютною реальностью, что в идее разума снимается всякая противоположность между свободой и необходимостью, что бесконечное мышление есть в то же время абсолютная реальность или абсолютное тожество мышления и бытия. Именно эту идею, по мнению Гегеля, и выдвигает онтологическое доказательство бытия Бога и вместе с ним всякая истинная философия. Вант, утверждая примат практического разума, тем не менее ставит свободу в непримиримое противоречие с чувственным миром и необходимым порядком природы, а это ведет к дуализму между практическим и теоретическим разумом; внутри же последней двойственности мыслится дуализм чистого единства разума и сложности рассудка. В противоположность этому Гегель выдвигает мысль, что разум, подобно свободе, должен быть абсолютным, но сущность их состоит в том, чтобы существовать посредством противоположностей. В игнорировании этого факта, по мнению Гегеля, и заключается ошибка, неустранимая для Кантовой философии и разрушающая ее.
В этой статье в общих штрихах уже обрисовываются перед нами основы Гегелевой философии; однако, чтобы укрепиться и вполне раскрыться, взгляды Гегеля должны были еще преломиться в системах Фихте и Шеллинга, которые представляют собою необходимые этапные пункты в движении мысли от Канта к Гегелю.
От Канта, как и от Декарта, можно было идти двумя путями. Стремясь к устранению дуализма, можно было преувеличить значение умопостигаемого характера мира разума на счет значения феноменального мира и таким* путем отожествить абстрактное сознание нашего субъекта с абсолютом. Возможность обратного пути, т. е. обесценивания умопостигаемого мира, уже была устранена предшествующим движением философской мысли до Канта и окончательно исключена Кантом. Поэтому второй путь должен был идти по совершенно другому направлению: можно было, стремясь к монизму, преувеличить значение того единства, которое лежит в основе всех противоречий мира, а подлинный смысл последних свести к простой иллюзии, между тем как в раскрытии их и лежит жизнь единства. Говоря другими словами, можно было рассматривать борьбу противоречий, как игру теней, а в действительной реальности видеть вечный покой бесконечной субстанции в самой себе. Первым путем пошел Фихте^ страстному, боевому темпераменту которого отвечало миросозерцание, рассматривающее мир, как никогда не прекращающуюся борьбу субъекта с объектом. Второй путь избрал Шеллинг.
В статье Гегеля "Различие между философскими системами Фихте и Шеллинга" выражен взг-ЙД его на учение этих двух философов.
Гегель указывает на дедукцию категорий, как на истинный корень, из ко-
