быть своимъ предметомъ не въ видѣ абстрактнаго я, а въ видѣ я, имѣющаго значеніе бытія въ себѣ, или иначе: такъ относиться къ предметной сущности, чтобы она имѣла значеніе бытія для себя, сознанія, для котораго она существуетъ. Для мышленія предметъ движется не въ представленіяхъ или образахъ, а въ понятіяхъ, т.-е. въ различаемомъ бытіи въ себѣ, которое, непосредственно для сознанія, неотличимо отъ него самого. Представленное, сформированное, сущее, какъ такое, является по своей формѣ чѣмъ-то инымъ, нежели сознаніе: понятіе же есть вмѣстѣ съ тѣмъ и сущее, и это различіе, поскольку оно находится въ самомъ сознаніи, есть его опредѣленное содержаніе. Но такъ какъ это содержаніе есть въ то же время содержаніе понятія, то сознаніе непосредственно сознаетъ свое единство съ этимъ опредѣленнымъ и различеннымъ сущимъ, и не такъ, какъ въ представленіи, гдѣ сознаніе, кромѣ того, должно еще вспомнить, что это его представленіе, а такъ, что понятіе непосредственно для меня есть мое понятіе. Въ мышленіи я свободенъ, потому что тутъ я существую пе въ другомъ, а остаюсь при себѣ же, а предметъ, являющійся моею сущностью, въ непосредственномъ единствѣ со мною, есть мое бытіе для меня, и мое движеніе въ понятіяхъ, есть движеніе во мнѣ самомъ. Въ этомъ опредѣленіи такой формы самосознанія важно твердо запомнить то, что она есть мыслящее сознаніе вообще, т.-е. ея предметъ есть непосредственное единство бытія въ себѣ и бытія для себя. Отстранивъ себя отъ себя же, то же сознавіе будетъ для себя элементомъ въ себѣ сущаго; но оно можетъ быть для себя такимъ элементомъ прежде всего только какъ всеобщая сущность вообще, а не какъ данная предметная сущность въ развитіи и движеніи ея многообразнаго бытія.
1. (Стоицизмъ). Эта свобода самосознанія, когда она выступила въ исторіи духа, какъ его сознательное проявленіе, была названа, какъ извѣстно, стоицизмомъ. Принципъ его состоитъ въ томъ, что сознаніе есть мыслящая сущность, и что нѣчто можетъ быть существеннымъ для него, истиннымъ или добрымъ, только если сознаніе проявляется въ немъ, какъ мыслящая сущность.
Многообразное, себя въ себѣ различающее расширеніе, разчлененіе и развитіе жизни есть предметъ, на который направлена дѣятельность желанія и труда. Это многообразное дѣланіе въ чистомъ движеніи мышленія сводится къ простому различенію. Теперь существенное значеніе имѣетъ не то различіе, которое является опредѣленной вещью, или сознаніемъ опредѣленнаго природнаго наличнаго бытія, чувствомъ или желаніемъ и его цѣлью, будь послѣдняя поставлена собственнымъ, или чуждымъ сознаніемъ, а только различіе мыслимое, или непосредственно неотличимое отъ меня. Къ отношенію господства и рабства это сознаніе стоитъ отрицательно; какъ господство, оно не находитъ въ ра£ѣ своей истины, какъ рабъ, оно не находитъ своей истины въ волѣ господина и въ служеніи ей, а какъ на тронѣ, такъ и въ цѣпяхъ, во всякой зависимости своего единичнаго наличнаго бытія сохраняетъ свободу и безстрастіе, которое изъ движенія наличнаго бытія, изъ дѣйствія, какъ и изъ страданія, постоянно возвращается въ простую существенность мышленія. Своеволіе есть свобода, прикрѣпленная къ единичности и остающаяся внутри рабства, стоицизмъ же есть свобода, постоянно, непосредственно возвращающаяся изъ себя въ чистую всеобщность мышленія;
быть своим предметом не в виде абстрактного я, а в виде я, имеющего значение бытия в себе, или иначе: так относиться к предметной сущности, чтобы она имела значение бытия для себя, сознания, для которого она существует. Для мышления предмет движется не в представлениях или образах, а в понятиях, т. е. в различаемом бытии в себе, которое, непосредственно для сознания, неотличимо от него самого. Представленное, сформированное, сущее, как такое, является по своей форме чем-то иным, нежели сознание: понятие же есть вместе с тем и сущее, и это различие, поскольку оно находится в самом сознании, есть его определенное содержание. Но так как это содержание есть в то же время содержание понятия, то сознание непосредственно сознает свое единство с этим определенным и различенным сущим, и не так, как в представлении, где сознание, кроме того, должно еще вспомнить, что это его представление, а так, что понятие непосредственно для меня есть мое понятие. В мышлении я свободен, потому что тут я существую пе в другом, а остаюсь при себе же, а предмет, являющийся моею сущностью, в непосредственном единстве со мною, есть мое бытие для меня, и мое движение в понятиях, есть движение во мне самом. В этом определении такой формы самосознания важно твердо запомнить то, что она есть мыслящее сознание вообще, т. е. её предмет есть непосредственное единство бытия в себе и бытия для себя. Отстранив себя от себя же, то же сознавие будет для себя элементом в себе сущего; но оно может быть для себя таким элементом прежде всего только как всеобщая сущность вообще, а не как данная предметная сущность в развитии и движении её многообразного бытия.
1. (Стоицизм). Эта свобода самосознания, когда она выступила в истории духа, как его сознательное проявление, была названа, как известно, стоицизмом. Принцип его состоит в том, что сознание есть мыслящая сущность, и что нечто может быть существенным для него, истинным или добрым, только если сознание проявляется в нём, как мыслящая сущность.
Многообразное, себя в себе различающее расширение, расчленение и развитие жизни есть предмет, на который направлена деятельность желания и труда. Это многообразное делание в чистом движении мышления сводится к простому различению. Теперь существенное значение имеет не то различие, которое является определенной вещью, или сознанием определенного природного наличного бытия, чувством или желанием и его целью, будь последняя поставлена собственным, или чуждым сознанием, а только различие мыслимое, или непосредственно неотличимое от меня. К отношению господства и рабства это сознание стоит отрицательно; как господство, оно не находит в ра£е своей истины, как раб, оно не находит своей истины в воле господина и в служении ей, а как на троне, так и в цепях, во всякой зависимости своего единичного наличного бытия сохраняет свободу и бесстрастие, которое из движения наличного бытия, из действия, как и из страдания, постоянно возвращается в простую существенность мышления. Своеволие есть свобода, прикрепленная к единичности и остающаяся внутри рабства, стоицизм же есть свобода, постоянно, непосредственно возвращающаяся из себя в чистую всеобщность мышления;
