общая природа или родъ — человѣкъ, животное; такая предваряемая общность, которая есть результатъ сужденія рефлексіи; подобно тому, какъ положительное сужденіе, поскольку оно имѣетъ субъектомъ единичное, есть предваренное опредѣленіе, которое есть результатъ сужденія существованія.
Субъектъ, содержащій въ себѣ единичныя, ихъ отношеніе къ частности и общую природу, тѣмъ самымъ уже положенъ, какъ полнота опредѣленій понятія. Но это соображеніе, собственно говоря, внѣшне. То, что ближайшимъ образомъ уже положено- въ субъектѣ черезъ его форму во взаимномъ отношеніи, есть расширеніе этого въ частность; но это обобщеніе ему не соотвѣтствуетъ; это есть вполнѣ опредѣленное, а нѣкоторыя эти — неопредѣленное. Расширеніе должно касаться этого, стало быть, соотвѣтствовать ему, быть вполнѣ опредѣленнымъ; таковою служитъ полнота или ближайшимъ образомъ общность вообще.
Эта общность имѣетъ въ своемъ основаніи это, такъ какъ единичное есть здѣсь рефлектированное въ себя; поэтому его дальнѣйшія опредѣленія движутся въ немъ внѣшнимъ образомъ, и подобно тому, какъ частность именно потому опредѣлилась, какъ нѣкоторые, такъ и общность, достигаемая субъектомъ, есть всячество (АПЬеіь), и частное сужденіе перешло въ общее.
с. Общее сужденіе.
Общность, присущая субъекту общаго сужденія, есть внѣшняя общность рефлексіи, всячество; всѣ суть всѣ единичныя; единичное остается тутъ неизмѣннымъ. Поэтому, эта общность есть лишь совокупность сущихъ для себя единичныхъ; она есть одинаковость (СгетеіпзсЬаШісЬкеіІ), возникающая въ нихъ лишь черезъ сравненіе. Эта одинаковость прежде всего бросается въ глаза субъективному представленію, когда идетъ рѣчь объ общности. Ближайшее основаніе признанія нѣкотораго опредѣленія за общее состоитъ въ томъ, что оно присуще многимъ. При анализѣ предносится главнымъ образомъ это же понятіе общности, когда, напр., развитіе функціи въ многочленъ считается за болѣе общее, чѣмъ развитіе ея въ двучленъ; ибо многочленъ содержитъ въ себѣ болѣе частностей, чѣмъ двучленъ. Требованіе, чтобы функція была представлена въ ея общности, есть собственно требованіе все-члена, исчерпанной безконечности; но здѣсь само собою представляется ограниченіе этого требованія, и изображеніе безконечнаго множества должно довольствоваться лишь его долженствованіемъ, а потому лишь многочленомъ. Въ дѣйствительности же уже двучленомъ предполагается многочленъ, въ коемъ методъ или правило касается лишь зависимости одного члена отъ другого, и зависимость многихъ членовъ отъ предшествующихъ имъ есть не нѣчто частное, но остается лежащею въ основаніи одною и тою же функціею. Методъ или правило должно считаться истинно-общимъ; въ теченіе развитія или въ развитіи многочлена оно лишь повторяется; поэтому черезъ умноженіе числа членовъ оно нисколько не выигрываетъ въ общности. Уже ранѣе была рѣчь о ложной безконечности и ея заблужденіи; общность
общая природа или род — человек, животное; такая предваряемая общность, которая есть результат суждения рефлексии; подобно тому, как положительное суждение, поскольку оно имеет субъектом единичное, есть предваренное определение, которое есть результат суждения существования.
Субъект, содержащий в себе единичные, их отношение к частности и общую природу, тем самым уже положен, как полнота определений понятия. Но это соображение, собственно говоря, внешне. То, что ближайшим образом уже положено- в субъекте через его форму во взаимном отношении, есть расширение этого в частность; но это обобщение ему не соответствует; это есть вполне определенное, а некоторые эти — неопределенное. Расширение должно касаться этого, стало быть, соответствовать ему, быть вполне определенным; таковою служит полнота или ближайшим образом общность вообще.
Эта общность имеет в своем основании это, так как единичное есть здесь рефлектированное в себя; поэтому его дальнейшие определения движутся в нём внешним образом, и подобно тому, как частность именно потому определилась, как некоторые, так и общность, достигаемая субъектом, есть всячество (АПЬеиь), и частное суждение перешло в общее.
с. Общее суждение.
Общность, присущая субъекту общего суждения, есть внешняя общность рефлексии, всячество; все суть все единичные; единичное остается тут неизменным. Поэтому, эта общность есть лишь совокупность сущих для себя единичных; она есть одинаковость (СгетеипзсЬаШисЬкеиІ), возникающая в них лишь через сравнение. Эта одинаковость прежде всего бросается в глаза субъективному представлению, когда идет речь об общности. Ближайшее основание признания некоторого определения за общее состоит в том, что оно присуще многим. При анализе предносится главным образом это же понятие общности, когда, напр., развитие функции в многочлен считается за более общее, чем развитие её в двучлен; ибо многочлен содержит в себе более частностей, чем двучлен. Требование, чтобы функция была представлена в её общности, есть собственно требование всё-члена, исчерпанной бесконечности; но здесь само собою представляется ограничение этого требования, и изображение бесконечного множества должно довольствоваться лишь его долженствованием, а потому лишь многочленом. В действительности же уже двучленом предполагается многочлен, в коем метод или правило касается лишь зависимости одного члена от другого, и зависимость многих членов от предшествующих им есть не нечто частное, но остается лежащею в основании одною и тою же функциею. Метод или правило должно считаться истинно-общим; в течение развития или в развитии многочлена оно лишь повторяется; поэтому через умножение числа членов оно нисколько не выигрывает в общности. Уже ранее была речь о ложной бесконечности и её заблуждении; общность
