субъектъ опредѣленъ, какъ общее, то и отъ предиката нельзя отнять опредѣленія общности, ибо иначе не было бы никакого сужденія, но было бы лишь его опредѣленіе единичности; а также поскольку субъектъ опредѣляется, какъ единичное, предикатъ долженъ быть принимаемъ за общее. Если рефлектировать надъ зтими двумя простыми тожествами, то получаются слѣдующія два тожественныхъ предложенія.
Единичное есть единичное,
Общее есть общее, при чемъ опредѣленія сужденій совершенно выпадали бы одно изъ другого, выражалось бы лишь ихъ отношеніе къ себѣ, отношеніе же одного къ другому уничтожалось бы, и тѣмъ самымъ снималось бы сужденіе. Изъ этихъ двухъ предложеній одно: общее есть единичное выражаетъ сужденіе по его содержанію, которое въ предикатѣ есть единичное опредѣленіе, а въ субъектѣ полнота опредѣленія; другое же: единичное есть общее выражаетъ форму, которая непосредственно указана черезъ него. Въ непосредственномъ положительномъ сужденіи крайніе члены еще просты, поэтому форма и содержаніе еще соединены. Или, иначе, оно не состоитъ изъ двухъ предложеній; двоякое отношеніе, присущее ему, образуетъ собою непосредственно одно положительное сужденіе. Ибо его крайніе термины а., суть самостоятельныя, отвлеченныя опредѣленія сужденій и Ъ., каждый терминъ опредѣляется другимъ черезъ посредство образующей между ними отношеніе связки. Въ себѣ же ему именно потому присуще, какъ выяснилось, различеніе формы и содержанія; и именно то, что содержится въ первомъ предложеніи: единичное есть общее, принадлежитъ формѣ, такъ какъ это предложеніе выражаетъ собою непосредственную опредѣленность. Напротивъ, отношеніе, выражаемое вторымъ предложеніемъ: общее единично, т.-е. субъектъ опредѣляется, какъ общее, а, напротивъ, предикатъ, какъ частное или единичное, касается содержанія, такь какъ его опредѣленія выступаютъ лишь черезъ рефлексію въ себя, которою непосредственныя опредѣленности снимаются, и тѣмъ самымъ форма обращаетъ себя въ нѣкоторое возвращающееся внутрь себя тожество, сохраняющееся вопреки различенію формы, въ содержаніе.
3. Если же бы оба предложенія — формы и содержанія:
Субъектъ. Предикатъ.
Единичное есть общее,
Общее есть единичное,
въ силу того, что они содержатся въ одномъ положительномъ сужденіи, соединены были такъ, что тѣмъ самымъ оба, и субъектъ, и предикатъ, были опредѣлены, какъ единство единичности и общности, то оба они были бы частными, что въ себѣ должно бы было быть признано ихъ внутреннимъ опредѣленіемъ. Но эта связь была бы осуществлена отчасти лишь черезъ внѣшнюю рефлексію, отчасти же вытекающее отсюда предложеніе: частное есть частное было бы уже не сужденіемъ, а пустымъ тожественнымъ предложеніемъ, каковы п только что установленныя предложенія: единичное единично и общее обще. Единичность и общность не могутъ еще быть соединены въ частность,
субъект определен, как общее, то и от предиката нельзя отнять определения общности, ибо иначе не было бы никакого суждения, но было бы лишь его определение единичности; а также поскольку субъект определяется, как единичное, предикат должен быть принимаем за общее. Если рефлектировать над зтими двумя простыми тожествами, то получаются следующие два тожественных предложения.
Единичное есть единичное,
Общее есть общее, при чём определения суждений совершенно выпадали бы одно из другого, выражалось бы лишь их отношение к себе, отношение же одного к другому уничтожалось бы, и тем самым снималось бы суждение. Из этих двух предложений одно: общее есть единичное выражает суждение по его содержанию, которое в предикате есть единичное определение, а в субъекте полнота определения; другое же: единичное есть общее выражает форму, которая непосредственно указана через него. В непосредственном положительном суждении крайние члены еще просты, поэтому форма и содержание еще соединены. Или, иначе, оно не состоит из двух предложений; двоякое отношение, присущее ему, образует собою непосредственно одно положительное суждение. Ибо его крайние термины а., суть самостоятельные, отвлеченные определения суждений и Ъ., каждый термин определяется другим через посредство образующей между ними отношение связки. В себе же ему именно потому присуще, как выяснилось, различение формы и содержания; и именно то, что содержится в первом предложении: единичное есть общее, принадлежит форме, так как это предложение выражает собою непосредственную определенность. Напротив, отношение, выражаемое вторым предложением: общее единично, т. е. субъект определяется, как общее, а, напротив, предикат, как частное или единичное, касается содержания, такь как его определения выступают лишь через рефлексию в себя, которою непосредственные определенности снимаются, и тем самым форма обращает себя в некоторое возвращающееся внутрь себя тожество, сохраняющееся вопреки различению формы, в содержание.
3. Если же бы оба предложения — формы и содержания:
Субъект. Предикат.
Единичное есть общее,
Общее есть единичное,
в силу того, что они содержатся в одном положительном суждении, соединены были так, что тем самым оба, и субъект, и предикат, были определены, как единство единичности и общности, то оба они были бы частными, что в себе должно бы было быть признано их внутренним определением. Но эта связь была бы осуществлена отчасти лишь через внешнюю рефлексию, отчасти же вытекающее отсюда предложение: частное есть частное было бы уже не суждением, а пустым тожественным предложением, каковы п только что установленные предложения: единичное единично и общее обще. Единичность и общность не могут еще быть соединены в частность,
